Реже и реже являются, как не молю,
Отзвуки родины – светлые сны предрассветные.
Бросили странницу милости дома ответные.
Порвана ниточка. Слез бесполезно не лью.
Тем и жива, что не больно-то грозен петух,
Кару и суд по пословице краткой дарующий.
Время нагрянет, найдется и перст указующий:
Три петуха налетят на испорченный слух.
Мой это слух. Ибо уши мои. И сюда
приплюсовать нужно горло предательский колышек:
ладу чужому подстроился, вторит, как скворушка,
звуком любым приближая начало суда.
Кстати, не требует жертвы могучая речь.
Дело иное – созвучия рек пропадающих,
Там – средь песка, среди сосен свой день коротающих…
Речка моя!
Вот за эту костями бы лечь.
Поздно теперь. Да и что там слова, коли дети
Имени, данного степью.
И мука сознания.
Только меня озарит.
Вроде сна на рассвете…