Я родился в нигде. Но не это всего странней.
Что нам карту порвать, что нам город с неё стереть.
Я вертел головой, обживаясь в чужой стране,
Как учёный дельфин, что в плену сохраняет речь.
А чужая страна притворялась своей страной,
Отдавалась легко, не пыталась рубить корней.
И сжимала меня, оттого становясь родной,
А когда отпускала, казалась ещё родней.
Я не вырос нигде, кроме разве моей семьи,
Кроме редких друзей, у которых давно дома.
Не считайте меня двуязыким, чужим, своим.
Я считаю до двух - на ладонях июль да май.
На Васильевском - пыль. Это я понукаю печь,
Уводя её прочь от избёнок, избей, избух.
Я решу, где мне жить. Я не знаю, куда мне лечь.
Если всё надоест, я приду умирать в фейсбук.