Жил отшельник в избушке старой,
День и ночь он молился Богу,
И не знала его усталость,
Звери знали к нему дорогу.
Приходили к избушке звери,
И рукою, к кресту привычной,
На ступеньку присев у двери,
Он их хлебом кормил обычно.
Прибегали пострелы-зайцы,
Кротко хлеб ел медведь вальяжный,
Змеи ели из рук у старца…
Всем хватало – и птичке каждой,
И ежу на коротких ножках,
И лисице с хвостом пушистым.
Старцу хлеба в его лукошко
Бог давал по молитве чистой.
Раз лихие наткнулись люди
На избушку в лесу дремучем,
И решили – пожива будет,
Мы богатство его получим.
Старец дров запасал на зиму,
Но, людей увидавши пришлых,
Свой топор он на землю кинул,
Искушения чтоб не вышло.
Всё берите, чем я владею –
Он сказал до чужого падким.
Но в избушке нашли злодеи
Крест, иконы, да две лампадки.
Осердившись на старца зело,
Молотили его ногами,
Не оставили кости целой…
Уходя же, его ругали.
А очнулся он в келье чистой,
Как дополз, помнил сам немного.
Вместе с братией монастырской
За спасение славил Бога.
Долго старец хворал, болезный,
А потом всё ходил с клюкою.
Раньше прям был, как столб железный,
Но напастью согнут такою.
Только взгляд был, как прежде, светел,
И молился усердно старец,
Чтоб простили злодеев этих,
Кто прикончить его старались.
И разбойные эти братья
Отвратились от дел сугубых,
Не ругательства и проклятья,
А молитвы шептали губы.
В грудь себя покаянно били,
Раздирали свои рубахи…
Бог простил им грехи, что были,
И они подались в монахи.
Злоба зло победить не может,
Побеждает любовь святая.
На досуге подумай всё же –
Ты с какого воюешь края?