С сестрой гуляли, учили французский язык. Я легко схватываю то, что мы учим. Наши лица в зеркале одного возраста. Дурачимся, смеёмся, изображаем людей.
Какова была душа Баха?
Отец В. сказал мне, что у некоторых людей бывают контрастные состояния: райское или адское. Увы, это похоже на меня. Отец В. так же светел, как 6 лет назад. Чистота его лица.
7 января. Те, кто пели в эту ночь в храме, совершили подвиг. Эта ночь стоит нескольких лет жизни. Проверяется человек.
Читаю о Бальзаке. Во Франции 18-19 веков жизнь была не лучше нашей. Процветали те же пороки. Меняется ли человечество?
Почему в России такая тоска жить, почему так мало радости?
Я утром и вечером пою все дни в храме.
Отсутствие любви это тоже богооставленность, которая имеет разные аспекты. У меня от каких-то мыслей вдруг сердце шевельнулось, как дитя шевелится во чреве матери. Что это? Мне даётся предчувствие счастья и тотчас отнимается.
Варя Панина поёт прекрасно, дико и грустно.
В салоне библиотеки изумительно играла на скрипке Элеонора Дмитерко, богатство тембров, изящная виртуозность, тонкий вкус, экспансивность.
Позже я пела по просьбе издателя. Я сказала, что после Элеоноры мне будет трудно петь. Издатель спросил меня: «А Вы разве не гений?». Элеоноре понравились мои опусы. Она вспомнила Вертинского в связи с моей игрой.
Издатель предложил погулять. Моя жажда прогулок передалась и ему. Элеонора взяла меня под руку, и мы предались беседам. У неё много аккомпаниаторов, в том числе и Татьяна Рубина.
Поэт и переводчица Наташа Стрижевская пригласила всех нас к себе. Мы оказались в уютной квартире. Старинная мебель, очень красивая посуда. Наташин папа чудесный художник, на стенах много его миниатюр, выполненных на кости и на картоне. Мы мило провели время, была вкусная еда, ели мороженое.
В метро мы с издателем сидели рядом, говорили о поэтах и критиках, о Соллогубе, Георгие Адамовиче, о Туроверове, о Марине Цветаевой. Я сказала: «Таких, как Марина Цветаева, на свете нет. Я была одно время под таким её сильным влиянием, что не могла писать стихов, чувствовала, что невольно ей подражаю. У меня в молодости в стихах есть провал, перерыв в течение ряда лет».
Издатель сказал мне: «Я теперь понимаю, почему Вас боялись мужчины — Вы слишком сильно любили». Он спросил: «Почему у мужчин много жён?». Я ответила, что они полигамны. «А мы?», - спросила Лена. «Мы тоже. Мне надо было много мужчин иметь в плане друзей. А сейчас никого не нужно — скучно», - сказала я.
Издатель сказал: «Мы выпустим сборник Ваших стихов. Вы сами его составите».
Издатель хочет в Люберцах сделать мой платный концерт. «Пойдём гулять?», - спросил он меня сегодня. Говорили мы с ним о многом. Я сказала, что пришла в мир, чтобы научиться любить людей. Он всегда очень хорошо говорит — изящно, спокойно, прекрасным языком.
«В Вас борются два начала — ребёнок и взрослый человек. И кто побеждает?», - спросил меня издатель. Я ответила: «Ребёнок».
23 сентября 2000 г. Меня познакомили с переводчиком Александром Покидовым, он поляк, у его предков в замке дважды был Шопен, он написал там вальс Des Dur. (ре бемоль мажор) Переводчик знает все европейские языки, переводил Китса, Спенсера, Эдмунда, Томаса Мура, на английский язык переводил Фета, Тютчева, Алексея Константиновича Толстого.
Я звонила яснослышащей Вере П. Она сказала, что когда-то в прошлой жизни я была её непокорной дочерью.
"Если на человека кто-то нападает словесно, надо своему астральному воину сказать: «Защищай меня!»
Индивидуальность человека живёт на небе, а на земле живёт личность. Это можно сравнить с ниткой бус. Личность это бусинка.
Ты должна следить за своими мыслями, владеть собой. Тебя лечат во сне. У тебя очень большая задача, миссия. Идёт очень большая работа".
Всё это говорила мне Вера...
мой рисунок.