Ой, сегодня об этом не то, что писать, а и вспоминать-то смешно! Но это сейчас, с высоты, так скажем, прожитых лет и накопленного кое-какого жизненного опыта. А вот тогда, лет в 16-17, почему-то было не до смеха, а совсем наоборот, доводило чуть ли не до слёз, втайне, понятное дело, наедине с собою, поскольку, ну, ужас до чего я тогда была гордая... Да... Укатали Сивку крутые горки... Куда что подевалось... А уж в замужестве-то чего только не пришлось вытерпеть с единственной целью избежать скандала! Притерпенница, как называл свёкор... Да... Но я что-то отвлеклась от первоначальной-то темы... Так вот...
Забавная штука - человеческая память, не правда ли, господа! С чего бы вдруг именно сейчас ей вздумалось подсунуть мне под руку те самые воспоминания, которыми я собираюсь поделиться с вами, когда уже давно "умолкли соловьи и не тревожат сердце птичьих песен трели"? А вот поди ж ты... помню, как вчера... И даже вроде бы опять слышу вибрацию наивных струн неопытной души совсем ещё юной и, по сути, безмозглой, девчонки... Итак, мне 17 лет...
Школа осталась позади, но впереди всё настолько туманно и призрачно, что я в полнейшей растерянности чем буду заниматься дальше? Учиться? Где и на кого? Способностей не лишена, но вот конкретной целеустремлённости ноль... Всё равно, параллельно, как говорит сегодняшняя молодёжь... Полнейшее и ко всему безразличие... Вот тут бы как раз и помочь семье неуверенному, неопределившемуся в своих стремлениях чаду... Ан, нет... Не жди и не надейся, что кто-то что-то решит за тебя - решай сама! "Дура! - самый ласковый эпитет - Страхолюдина! И в кого ты только такая уродилась?" Часто, весьма часто хотелось ответить на этот риторический вопрос: "А не в вас ли, дорогие мои родители? А уж если нет, так маменька уж точно должна была бы знать в кого именно, не правда ли?" Но нет, не рискнула ни единого разочку... Себе дороже, хоть и дура, по их определению, но, однако же, не совсем... Почему оно было так, а не иначе? Не знаю... Жизнь прожила, а так и не поняла... А тут ещё, как на грех, сломала ногу в самый разгар подачи документов куда бы то ни было... Представляете, просто на сухом и ровном асфальте подвернулась и... всё! Перелом и весьма серьёзный, который, конечно же, не позволил выдержать экзаменационные испытания в любом из так и не выбранных определённо и окончательно учебных заведений... Почти два месяца в гипсе. Подружки определились кто куда: кто в институте, кто в училищах, а я... дома, на диване с книгой и телевизором...
И вот как-то слышу разговор папеньки с маменькой:" Что она собирается всю жизнь, что ли на моей шее сидеть? Ты ей скажи, что этот номер не прокатит!" "Сам скажи! вечно отсиживаешься за моей спиной! Хорошеньким, добреньким выглядеть хочешь? Не получится, надоело... Вот снимут гипс и говори..." Закипели, помнится, слёзоньки и не в глазах даже, а глубже где-то, в душе, что ли, хотя в то время и понятия не имела, что это такое, душа-то человеческая... Но сквозь горечь обиды вдруг чётко нарисовался дальнейший, так скажем, путь: работать! Иметь собственную копейку, чтобы исключить подобные упрёки в свой адрес! И как только врачи разрешили ходить объявила о принятом решении родителям. Маменька, подсуетившись, помогла устроиться на работу, заявив не терпящим возражения голосом о том, что всё, что буду получать, я просто обязана класть в семейную копилку и не спрашивать при этом куда и на что они, денежки, будут расходоваться: "Не твоего ума дело! Вот выйдешь замуж, хотя кому ты такая нужна, вот тогда и будешь, опять же если это тебе позволят, распоряжаться и командовать! Поняла?" Поняла, как не понять... Объяснили весьма доходчиво... Так и поступала... 20 копеек на кино, бывало, не выпросишь... Так-то вот...
Ладно... С одной проблемой худо-бедно справилась... Пусть и не велики были деньги, а не на много меньше тех, что зарабатывала и сама маменька... Но вторая проблема вырисовывалась всё более чётко и остро. Девчонки одна за другой выскакивали замуж... Всё меньше оставалось не пристроенных, среди которых, разумеется, была и я... Как-то так получилось, что с раннего детства компания мальчишек оказалась для меня предпочтительнее девчоночьей. С ребятами общаться было и проще, и понятнее, и просто интереснее, честнее даже, если хотите, что ли... Сохранилось это и в юношестве, то есть друзей среди парней было множество, но вот поклонников как-то не замечалось... Теперь-то я понимаю, что сама была и виной, и причиной тому... Ведь, пытались многие из них и слова какие-то говорить, и на свидание приглашать, но комплекс собственной неприглядности, так старательно культивируемый во мне с ранних лет, настолько впитался в сознание, пророс таким недоверием к противоположному полу, что я, даже до конца не осознавая того, просто высмеивала все их робкие попытки своим дерзким, не знающим жалости, языком, и те пасовали, отступали, оставаясь при этом верными рыцарями недоступной королевы... Ну, а, поскольку дурой всё-таки никогда не была, то постепенно до моего сознания стало доходить, что среди собственного окружения для меня не отыщется пары... Нужен кто-то со стороны, чужак... Дело в том, что к тому времени мне почему-то вдруг захотелось испытать на себе новые ощущения, известные только по восторженным пересказам более раскрепощённых подружек: хотелось узнать, что я буду чувствовать в тот момент, когда кто-то из них (ребят) начнёт ко мне приставать... Как вообще всё это происходит? Что они говорят, как действуют? Нет, я, конечно, видела многое, о многом догадывалась по фильмам, книгам (читала всегда много, запоем), но всё-таки хотелось иметь собственный опыт, а не пусть и красивый, волнующий, но... не мой! Однако как этого достичь, когда со мной даже самые отъявленные (по мнению окружающих) вели себя омерзительно корректно и предельно уважительно, не позволяя себе не то, чтобы выругаться, а даже всякий раз испрашивая разрешение закурить... Кошмар да и только...
Время шло... Мои рыцари периодически в кого-то влюблялись, рассказывая мне всё до мельчайших подробностей, как под копирку повторяя, какая Света (Аня,Таня...)необыкновенная, как хорошо целуется, не замечая вовсе того, что своими признаниями в лохмотья мочалили истерзанное сердце своей "жилетки". А я вместо того, чтобы послать их по всем известным и не очень адресам, с мазохистским остервенением выслушивала весь этот восторженный полубред начинающих созревать юнцов, вытирала им слёзы своей дружеской поддержкой в случае измены очередной пассии, оставаясь для них надёжной пристанью, тем местом, где их выслушают, поймут и никогда не предадут! Да... Промчалась жизнь... Где они теперь мои друзья-товарищи? Как-то у них всё сложилось? Ладно ли? Вспоминают ли они меня? А почему бы и нет? Ведь, вот же я, помню...
Среди всех ребят самым, пожалуй, близким, чуть ли не братом, был Сашка. Баламут, весельчак, отчаюга... Нравилась ли я ему? Не знаю... наверное, да, поскольку он никогда не мог просто отмахнуться от моего внимания или вопроса, не мог ничего утаить, даже из того, что следовало бы... Ну, не мог и всё! У него всегда
(подчёркиваю: всегда!) было время на то, чтобы просто побыть рядом, поговорить не о чём... А уже если позвала - являлся, как сказочный джин из бутылки! А я... А что я? Моё сердце спало, молчало, пребывая в каком-то холодном равнодушии ко всем и всему, в непоколебимой уверенности того, что все эти ля-ля-ля- и сю-сю-сю не для меня вообще ни сейчас, ни когда бы то ни было впредь. Теперь-то я понимаю, что мальчишки настолько уважали меня, что не сговариваясь (а, может, и по уговору...) всячески оберегали от кого-либо, вдруг возжелавшего повести себя со мной не так, как я того, по их твёрдому убеждению, заслуживала! Поклон им всем самый низкий, до земли просто за их бескорыстную любовь и безмерное уважение, граничащее с поклонением не знаю за что! Были потом признания, раскрывшие глаза уже не столь наивной дурочки, подтверждающие во многом прозвучавшие выше утверждения... Но уже потом, не тогда... Спустя годы...
Сашка заканчивал ремеслуху, когда ему вручили повестку в армию. К тому времени из незамужних нас десяти(!) подруг оставалось трое... Я почему-то не хотела идти к нему на проводы... Не помню уже почему: то ли поссорилась с ним накануне, то ли ещё по какой другой причине, но этот нахал в ответ на отказ заявил:" Не придёшь? Хорошо! Тогда и меня там не будет!" "Да?! - усмехнулась я - И где же, позволь тебя спросить, ты собираешься находиться в то время, когда у тебя будет полон дом гостей?" "А вот здесь, рядом с тобой! Где ты, там буду и я!" "Уверен?" - уже возмущаясь, воскликнула я. "Прогонишь? Это ты можешь... Ладно! Тогда я возьму гитару и буду орать под твоими окнами матерные частушки! Не веришь?" - и так посмотрел, что сомневаться не приходилось вовсе: сделает! А тут ещё его мама: "Доченька, милая! Ну, пожалуйста, уважь! Что с ним, паразитом, делать? Так и заявил во всеуслышание: до встречи в военкомате! Если её на проводах не будет - можете отменять всё!" Пришлось идти...
Среди приглашённых был один незнакомый парень из его группы в училище. Красивый, высокий, кареглазый и жуть какой самоуверенный... девичий баловень - видно издали и невооружённым глазом. Он как-то сразу выделил меня из присутствующих девчат, бросая в мою сторону то и дело какие-то таинственные взгляды... Потом я заметила как они с Саней, закрыв плотно с матовым стеклом дверь на кухню, что-то там долго и весьма эмоционально обсуждали, размахивая руками, при этом Сашка явно пытался отговорить Олега (так звали того парня) от чего-то, им задуманного, словно бы предостеречь... Как потом выяснилось, речь шла обо мне... Ну, вот понравилась... что ты будешь делать? Решил навести справочки: кто такая, да что... Расшифровала-то я всё легко и даже не без сердечного какого-то трепета... Ага, как помню, подумалось, вот с этим мне удастся наконец-то испытать то, чего не знаю до сей поры! Этот не побоится, начнёт приставать, не испугается моей репутации снежной королевы, как поговаривали иногда за спиной...
А на дворе стоял июнь! Цвела сирень и пели соловьи... Отсидев "первый стол", молодёжь разбрелась кто куда: кто-то танцевал под магнитофон, кто-то вышел на улицу... И вдруг совершенно неожиданно среди своих знакомых ребят один с чего-то осмелился проявить себя... То ли выпил лишку, то ли заметил явные намерения Олега, то ли ещё почему, но только согласившись пойти погулять с одним, я с удивлением рядом с собою заметила и другого: Женьку! Так... очкарик... Стеснительный, слова в простоте никогда от него не слыхала и вот на тебе! Туда же... Идём втроём... Разговор как-то не клеится... "Хочу сирени!" Олег легко срывается с места и выламывает ветку чуть ли не в половину роскошного куста. "Королева довольна таким букетом?" "Вполне, но, рыцарь мой, позволь оказать тебе честь донести его до ворот моего замка!" "Весьма польщён!" - подхватывает он дурашливый диалог и, поднимаясь с колена, взвалив "букет" на плечо, шепчет: "Пусть он уйдёт!" Через мгновение то же самое шепчет в другое ухо Женька... Молчу, не зная как поступить, чтоб не обидеть своего... Потом, улучив минуту, прошептала Олегу:" Дойдём до подъезда, я попрощаюсь с обоими и уйду, но ты возвращайся минут через десять - выйду!" Так и поступили... Доверчивый Женька ушёл, а мы продолжили прогулку уже вдвоём по утопающему в цветущей сирени посёлку...
"Валюш! - неожиданно приобняв меня за плечи, обратился он - А пойдём слушать соловьёв!" "Ага! - вновь зазвонили невидимые колокольчики - Ну, наконец-то!" "А пошли! Только - куда?" "А на голос!" "Голос" привёл нас в овраг, что кольцом огибал одну из крайних улиц посёлка с восточной его стороны... Расстелив пиджак (как в лучших мелодрамах - усмехнулась я про себя, ни на минуту не теряя хладнокровной и даже какой-то отстранённой бдительности), Олег опустился на него сам и жестом пригласил меня сделать то же самое... Я присела рядом... И он тут же, не медля и секунды, крепко обняв меня правой рукой, принялся легонько, едва ощутимо целовать в шею, принуждая в конце-концов даже прилечь в густую после щедрых майских дождей траву... "Так вот оно как, значит, всё происходит! - взметнулась испуганной птицей мысль в моём всё ещё чего-то ожидающем мозгу - Вот оно как... Ну, и - что?" И - ничего... До сих пор удивляюсь самой себе... Нет, права была в чём-то родительница-то моя, называя меня дурой... Ой, права... Дура, как есть дура! Чего ждала? Чего хотела, ступив на столь опасную тропинку приобретения жизненного опыта? Не знаю! Не знаю - и всё! Сколько это "действо" продолжалось по времени трудно сказать, но, понятное дело, что не долго, то есть ровно до того момента, как вторая его рука принялась действовать как бы самостоятельно, продвигаясь по моей ноге всё выше и выше, увлекая во след за горячей ладонью подол лёгкого светлого платьишка...
"Ну, всё! Достаточно!" - весьма неожиданно для парня проговорила я и легко вскочила на ноги. "Ты что? Что с тобой? Я тебя чем-то обидел?" "Обидел?! Много на себя не бери! Чтобы это произошло, прежде всего необходимо получить разрешение, молодой человек! А я его тебе, как мне помнится, не давала, не так ли? Сеанс окончен! Ты со мной или остаёшься слушать соловьёв?" - уже откровенно насмехалась я. Олег был настолько растерян, что на какое-то время просто онемел... А потом с обидой даже выдал: " А я-то было подумал, что за тобой можно пойти на край света, а ты..." "А что я? Да, дорогой мой! Ты прав - за мной можно пойти и дальше! И, подумав хорошенько, ты согласишься с этим, если не дурак, но только не теперь... Пошли обратно - нас там уже, наверное, потеряли!" И, не оборачиваясь, выбралась наверх из оврага. Некоторое время шла по тропинке одна, но потом он, опомнившись, догнал и вдруг неожиданно подхватил меня на руки, и молча понёс к нашему дому... "Учти! - вновь съязвила я - Такси оплачивать не буду!" "Молчи уж, язва... - пробормотал он в ответ - Такси... Надо же..."
Светало, но в подъезде, как обычно, было темно... Кому вворачивать лампочки - извечный спор между жильцами... И вот, воспользовавшись этим, мой провожатый предпринял ещё одну решительную попытку соблазнить аборигенку: грубо прижал меня спиной к батарее и прямо впился в ничего доселе не испытывавший мой рот, проникая в него языком чуть ли не до гланд... Отвратительно, мерзко, слюняво... Это только три из наиболее приличных определений того, что ощутила я в тот самый первый свой опыт... Мгновенная реакция: сжатый кулак и резкий удар уже в его только что терзавший меня рот... "Ты, что, сука, с ума сошла, что ли?" "А ты не лезь, когда не звали!" - задыхаясь от возмущения, проговорила я и пошла вверх по лестнице в Сашкину квартиру...
Первое, что увидела там, где своим ходом шли проводы в армию, были огромные, встревоженные глаза друга... "Что?" - плескалось в них... "А ничего!" - так же взглядом ответила я, протягивая руку к стакану с лимонадом... Следом за мной вошёл Олег, растерянно стирающий тоненькую струечку крови из рассечённой моим кулаком верхней губы... Никто вокруг ничего не видел и не понял, и это, безусловно, хорошо, но мы трое... Сашка молча переводил взгляд с меня на Олега и обратно, догадываясь уже о том, что произошло там, за дверью... И потом вдруг буквально сложился пополам... Так хохотать, как хохотал он тогда, вряд ли ему привелось и в дальнейшей его жизни... Испуганная этим не санкционированным весельем, мать подбежала с вопросом: "Что ты? Что с тобой, сыночек?", - чем только усугубила его истерику... "Я же говорил ему... Я же говорил..." - вот и всё, что можно было разобрать из слов, звучавших сквозь неуместное веселье... "Прекрати немедленно!" - прошипела всё ещё не успокоившаяся я и выплеснула прямо ему в лицо недопитый лимонад... Он сразу же очнувшись, сделал несколько шагов в мою сторону и, схватив в неожиданно крепкие объятия, прошептал: "Напишу - ответишь?" "Вот ещё! - повела плечами я - И не мечтай даже!"
К тому времени, как он отслужил, я была уже замужем... Но это уже совсем другая история, о которой как-нибудь в следующий раз...