В полночный час, в промёрзлой темноте
брёл пилигрим, взывающий к звезде
путь указать. Взорвавшаяся вьюга
мела с небес, вела слепца по кругу,
сбивала с ног. Он поднимался, шёл,
молился, веровал упрямый богомол,
что он дойдёт, что путь его прямой...
Следы метелью заметались за спиной.
Ветра хлестали завывая. Стыла кровь.
Он чуть дышал и, покачнувшись, падал вновь
в снега, в объятия ледяной пурги,
вставал и шёл... Круги,
круги,
круги...
Буран крепчал. Старик насквозь промёрз.
Упал в сугроб, не в силах встать, пополз...
Он не желал быть пленником снегов,
он так боролся с призраками снов, –
он губы – в кровь, он грёб как мог,
твердя метелям: «Да со мною Бог!»