Первое, что сознавали
Наши папы, наши мамы –
Ночь под бомбами в подвале,
Чёрный кислый хлеб на граммы.
Мир, который им достался,
Сломан был, разбит, расколот,
Навсегда в их плоть впитался
Неискоренимый голод.
Ад познав и не изверясь,
Но от боли не избавясь,
И они вкусили ересь,
Сохранив надежды завязь.
Смерть великого титана
Или злого осетина,
Жгущий голос Левитана,
Нежный голос Робертино,
Яркий шёлк из ацетата,
Сигареты «Наша марка»,
За цитатою цитата
Окуджавы и Ремарка,
Долгий труд, обман и воля,
Нищета, недуг, усталость –
Притерпелись как-то к боли,
Даже веры чуть осталось.
Позабыты честь и кляпы,
Ложь и страх не позабыты.
Молят Бога мамы-папы,
Чтоб всегда мы были сыты.
Лишь они, одни на свете,
Помнят страсти вековые –
Той войны ужасной дети
Выжившие, чуть живые...
И покуда мы, как прежде,
Видим их родные лица,
Жить и в нас ещё надежде,
Что безумье не продлится.
21 января 2016,
Москва