Я - Игрок.
И в этом мой тяжелый рок.
Не зная правил; ночь в зените,
Азы вплетают меры нити.
И Ариадна, её сфера,
Последню песню мне пропела.
Пора - настала; расторгала,
Вязь - единительную силу,
Касаясь жизни этой милой.
И болью сумрачной печали,
Перворожденьем прокричали.
...декады бег и мчится век.
Сухие слёзы, руслом тонким,
И вкусом соли, чуть прогорклым,
Напишут "тайную вечерю",
Узором черт лица во теле,
Где зримы грани еле-еле.
Глоток живительная влаги,
Из уст, - такие бедолаги,
Ждали судьбой меня в овраге.
Пробил ударом серебра,
И звон продлился до утра,
На юных диво-колокольнях.
Этюд сознания спокойный
И страсти конь,
И пагон стройный,
И крона древа мыслей дольних:
Бегут, растут и торжествуют.
И беды, лихо - не лютуют.
Прошли первичную закалку,
Сердец-ума хорошу правку.
Порхнули лёгкостью за рамки:
Суждений, догм, канонов мысли
И гарцевали, зная честь, и...
И мыслетворя благовесть,
Писали сказом свою песнь.
Как одеянье щедрой ткани,
Сотканной многими словами,
По телу разума, в чертоге,
Где перепутья и дороги
Выходят к водам из познанья,
Пред мыслью нового сказанья.
Я - Игрок.
И свой тяжелый жизнь-оброк,-
Из правил совести,- я смог,
Поднять немыслимою силой:
Огнём живым и постокрылым,
Порывом мощи девясилым.
Меж язв губительных обиды,
Срывая раны злобной кривды,
И яд предательской молитвы,-
Из уст соратника по делу,
Я делал шаг, нещадно - смело.
И так мне птица перепела,
Отлуньем - песню из былого.
И сердца кровию живого,-
Я внял видение седого.
"На пашне, средь колосьев были,
Где чаромудрием всё стыли:
Прошедших сети и капканы,
И крючковатые куканы,
Виднелась чёрная зараза,
Застоя долгая проказа."
И я отсёк сей сор без боли,
И во костёр своей стодоли,
Сложил покосы в этом поле.
Огонь и искр столб, и крик,
И чад, и страха смертный лик.
И... дух - взошедший пик,
Звезды небесной тихий миг.
Я - Игрок.
И этот рок,
Несу, не меряя свой срок.