Заболела душа, заболела,
Скрипнет пробкой коньяк - не допит.
Не поможет уже.
И всё тело
лихорадкой унынья бьёт грипп.
Но не тот, что в метро иль в трамвае
кашлем-чихом толпой разнесён,
ну а тот, что душа, изнывая,
провалившись то ль в бред, то ли в сон,
безлюбовною жаждой страдая,
пригубив равнодушья питьё,
ищет словно спасенье своё.
Ледоходом надежд ломит кости,
Мозг взрывает страстей вороньё,
Нет обид.
Нет досады.
Нет злости.
Только боль.
Только боль
до краёв
наполняет иссохшую душу.
Жар и холод:
люблю - не люблю?
Побоюсь? Или всё же не струшу?
Воссоздам или всё же разрушу
свою грешную нищую душу,
заболевшую душу свою?