Вечер землю накрыл маскировочной серой сеткой.
Скоро осень. Погода становится злей, капризней.
По широким просторам гуляет война-людоедка,
каждый день забирая три тысячи новых жизней.
Украинские степи зажёг здоровяк-каратель,
превратив хутора в филиалы большого ада.
Лупят пушки над Доном и Волгой. Что залп – то насмерть.
Полыхает огонь в крематориях Бухенвальда.
А в Москве в это время глава ГКО и Штаба
обсуждает вопросы о судьбах Земного Шара.
В мягком кресле напротив него – Мистер Злая Жаба
в полосатом костюме. Он курит свою сигару.
Его шея толста, пальцы гибки, бесстыжи очи,
он противен. При нём начинают креститься черти.
Эта тварь – представитель союзной страны. Он хочет
зарабатывать деньги на этой войне и смерти.
И глава ГКО говорит от лица народа:
«помогите, нам трудно», но Жаба глаза отводит
и разводит ручонками, липкими от бутерброда:
«мы не можем открыть второй фронт, потерпите годик…».
Нет ни тени стыда, ни смущенья на толстой морде,
лишь здоровый румянец. Окинув его глазами,
чуть подумав, глава ГКО произносит твердо:
«если вы так решили, то справимся, значит, сами»,
а потом замолкает. Что тратить слова напрасно?
Источать красноречье для Жабы, чего бы ради?
Сталин молча глядит на обрюзгшую злую массу
из-под хмурых бровей, и читается в оном взгляде:
«Мистер Толстая Жаба, подлейшая из амфибий!
вы вольны отказать нам и в помощи, и в совете,
хоть и знаете, что в Белоруссии, на Украине
и в Прибалтике каждый час погибают дети.
Вам прекрасно известно: фашисты и сателлиты
мучат нашу страну, похищают людей и вещи.
Разве «подвиги» этих маньяков не знамениты? –
убивают подростков, старух и поганят женщин.
Мы не очень-то с вами верим ни в приведенья,
ни в чертей, ни в архангелов, посланных с того света,
но не будут ли вам ночами являться тени
заморённых, убитых, замученных этим летом?»
Жаба снова разводит ручонки: «увы, я – пешка
в этой жуткой игре, ей охвачена вся планета».
Мистер Толстая Жаба смолкает, в глазах – усмешка:
мол, не надо взывать к моим чувствам, увы, их нету.
И не надо внушать мне, что я здесь кого-то предал.
Нет таких обязательств, чтоб не были расторжимы-с.
У нас разные цели теперь: вам нужна победа,
я, напротив, нуждаюсь в войне. Это – весь мой бизнес.
Вот и кончены переговоры, и дипломаты
побрели восвояси из зала Отца народов.
Мистер Толстая Жаба – в восторге от результатов
этой встречи: войну удалось растянуть на годы.
Он уже представляет, как льётся поток из денег
в его толстые руки с весёлым монетным звоном.
Ради этого звука молился бы на коленях,
чтоб война не кончалась вовек пред любой иконой,
чтоб нажить капитал на заказах и на поставках.
Что и дело до тех, кто ночует под чистым небом?
Этим временем беженцы мёрзнут на полустанках,
а в сгоревших полях ветер треплет остатки хлеба.
5 декабря 2015 г.