Хмельная страсть, как горячий грог,
Бьет крепче,чем желчь крокодила,
Уносит в даль и сшибает с ног,
Завязнуть кормой в фунтах ила.
Кидая за борт свой такелаж,
Шнуровку порвав корсета,
Идешь смелее на абордаж,
Сжевавши сухую галету.
В твоем уме он точно Бог
От помутненья рассудка,
Будь там хоть мачо,хоть носорог,
Он словно торт для желудка.
От жажды, голода и любви
Под жгучем тропическим зноем,
На сердце раной, с щекой в крови
Его облепляешь роем.
Стряхнет пусть липкость горячих губ,
И шелк обнаженной кожи,
Врастая в палубу,будто дуб,
Все Боги в гордыне похожи.
И мнешь его ствол, как амариллис,
Теряя последнюю юбку,
И он испуганно крикнет: "Мисс,
Вы повредились рассудком!
Ваш лоб горячее,чем пылкость огня,
От чертовой лихорадки.
Уж лучше бы вы обнимали меня,
Чем эту мачту в припадке."
Тут можно пожар водой потушить
И рухнуть на руки , как в снасти,
И жажду с любовью на миг заглушить,
Лишившись сознанья от страсти.
А после очнувшись в каюте от ран,
Вдвоем с ним смеяться до меди,
И вспоминать,покорив океан,
Как в зной пламенеют леди.