моему супругу Валентину Валевскому
Мы — спутники одной большой Земли,
порой нам не нужны совсем приметы, —
мы кружимся в мечтах вокруг планеты,
как неземные в сказках корабли,
в космических фантазиях любви,
творя замысловатые сюжеты...
Нам мыслимы немыслимые сны...
Жизнь иногда похожа на театр,
а иногда сменяется как кадр
и манит нас иллюзией блесны
в диаметральность символа весны,
так что бежать готовы за экватор...
Не избежать внезапных виражей...
Пусть лихорадит космос в пароксизме!
Еще не время петь псалмы* на тризне**,
ведь в сонмах виртуальных куражей,
в туманностях забытых миражей,
мы возрождаемся... для новой жизни.
________________________________________________
* здесь речь идет о Теилим или о псалмах Давидовых,
которые входят в состав третьей книги Танаха «Ктувим»
(«Писания») иудейского канона. См. доп. веб-источник:
http://toldot.ru/tora/rassylka/rassylka_5779.html
** тризна (перен., арх., поэт., высок.) — безотрадное
воспоминание о ком-либо или о чём-нибудь утерянном.
См. в Викисловаре: https://ru.wiktionary.org/wiki/тризна
В данном стихотворении речь идет о том, что пока еще
рано отчаиваться в жизни, приводить сердце к унынию,
расставаться с тем, что было прекрасного в ней. Фразу
«еще не время петь псалмы на тризне» следует понимать
как аспект оптимизма в связи с мыслями о чем-либо давно
утраченном, к примеру, о потерянном рае в СССР, и хотя
самой страны больше нет, но мы вполне можем устроить
что-то подобное у себя дома, в кругу семьи, в домашних
условиях, как бы свой маленький Советский Союз, где
мы по-прежнему можем оставаться советскими людьми и
в душе надеяться, что СССР еще когда-нибудь возродится.
Слово «тризна» здесь употреблено в переносном смысле,
только как образ, используемый в поэтическом языке, но
не отражающий, к примеру, мою еврейскую традицию,
т. к. идейно мне близки марксизм и интернационализм.
Вообще язык поэзии должен быть интернациональным.
________________________________________________
на фото: мой супруг Валентин Валевский и я (Ирина Леви)