У осеннего края, страны берегов,
Меж собачьего лая, не чуя шагов,
Он ступал, извлекая великую скорбь.
Он ступал, осязая великую боль.
Кровью сердце стекало, биеньем томясь,
И растерзанным раем в припадке смеясь.
Обезумевший странник, поверженный князь,
Перелётная птица, павшая в грязь.
Что крыло перебило? Что молчание вбило,
Во разорванну грудь и порубище,- суть?
Истекая по язвам, он всё брел, не таясь,
Изувеченной жизнью в делах, - помолясь ,
Исцеляющей мыслью он шел до зари,
И бальзамною песнею жег он огни.
Точно пух тополиный, по ветру летя,
Точно прах опалимый, по водам плывя.
Мимолетие сна, молодая весна,
Как в бреду - ото сна,-
Он сорвал одеянья, плоть его - белизна,
И на жуткие раны заплачет сосна.
Окропит его тело,- смолою, и смело
Наречет одеяния со своего тела.
Обнажив наготу, подарит теплоту,
И вдохнет высоту, озарив красоту.
Полнокровная высь, и Луна, - звёздна песнь.
" - Пробудись ото сна, и окрепни - возвысь,
Дух изведавши, мгла, нижней меры угла,
Птица ранена, зла, верховодство ума..."
Заплеталась сосна космоличием сна,
Увядая, ушла, - её смерть подошла.
С первой кромкой огня, лик иной отворя,
Обратившись в иное, у осеннего дня,
Он не знает покоя, всей душой воспаря,
Воссияющий волей; облачится земля,
И жестокою долей, свет учения дня,
Он достойным откроет,- свои Имена...