Хоть я Судьёю и не стану,
Но я могу судить себя.
В себе найду свои ошибки,
Проблемы взвешу на веса.
И главное, чтоб в жизни этой,
Не проиграл сам у себя.
Порою вспомню много счастья,
Но было счастье может нет.
Глаза открою на рассвете,
А новый день как и вчера.
Быть может что то за стеной
Мы можем всё же изменить.
Не всё так в мире быть порою
Не просто взять и переменить.
Монах
Множество разных имен на земле, в почве замершей, в домах, в очаге,
Разные люди, но есть имена, похожи бывают, близняшки слова.
Но нет грустнее, печальнее всех, также тоскливо, мраком мрачней,
Имя в котором всего буков пять, жизнью в которой всё надо склонять.
Голову низко в пол уперев, бороду длиной чтоб спрятать в ней гнев,
Длинный удобный себе балахон, рясу, и клятв по больше вагон.
Голову ниже не видеть глаза, чтобы не видели даже меня,
Красное сердца, чтоб им умолять, чистую душу чтоб ею прощать.
Только наверное грязь из меня, больше не выйдет уже некогда,
Нету прошенье уже не кому, сколько же зла Ва-мне вашего долго храню.
Даже не хочется боль забывать Выш продолжаете мир разрушать,
Свой и чужой, общий и наш, это не кончится больше не как.
Можешь идти в путешествия друг, пусть направляет волшебный круг,
Солнца направит кидая лучи, радость Монаха молитвы мои и твои.
Православные
Говорят слова о других, а себя даже время не знают,
Своей веры читают стихи, и любовь о великом внимают,
Но по грешной молитве уста, также много скрывает тайны,
Так и мы забываем себя, русский голос в себе затыкаем.
Знает кто, что святыня отцов, так-же сильно грехами облита,
Как другая любая страна, много пакостей совершила,
А безумия тьмы у ворон, книги строчки как вирус съедает,
Только смелый не станет народ, о тяжёлом не забывает.
Как-же Царская слава ума, была сильной, а так помутнилось,
Что ж у церкви нету зерна, чтоб от порчи Царя излечила,
Вот кричим на арабов, за то что по сути, и сами незнаем,
Как прелестно их вольности то, что Аллах после жизни нам взвесит.
Но незнает, не головой, что он примет, а что Вам оставит,
И кивать будет ясным умом, за предательство зла, и обманы,
За изменчивость сути своей, по рожденья корней сути права,
Незаконченных многих ралей, вечной похвалы почитая.
Православный отважный народ, ты забыл об истине чести,
Кем ты был во вселенной своей, как гордился собой, своим имем,
Вот такой простой человек, от хозяина, до прислуги,
Как ты жил эти все века, а теперь опускаешь руки.
Знаешь храм, это место твоё, не огромный дом, башни колокол,
Это доброе чисто нутро, не обузы, а доброго помысла,
Это крепко надёжное то, что даёт силы быть честным,
Не к себе, а ко всем, пусть оно, процветает закрыв нити жадности.
Эта алчность, не в звоне монет, не в поступках что мы совершаем,
Это чувство предвзято к себе, что порою теплом согревает,
Голод разных проверенных дел, и внимания что есть силы,
Не для тех что нужно кому, и побольше набрать задолжала.
Жадность люди рисуют такой, что им мало, и не хватает,
В оконцовки оно лишь одно, ценность денег опять выбирает,
А когда время нет за душой, позно стало думать за царство,
Снова будешь стучатся, всем порогам пути обивая.