Свернула нынче к тубдиспансеру:
Вон дворник Вася - постарел.
Мороз покрыл деревья панцирем,
Засыпал спины пустырей,
Да Васе-то с дебилкой Иркою
Все пофиг: живо разгребем...
Три бывших зэка в окна зыркают,
Дыша последним январем.
Когда-то - едено да плясано,
Подколото: не суйся, тварь,
Полежано в кустах под насыпью,
А нынче - кашель и январь.
С больничек, брат, с казенных шконочек
Без шмона пропускают в рай...
"Эй, Ирка! Шляться будешь до ночи?
Комки-то в кучу собирай,
Как догребешь, пойдем полечимся,
Перловочкой закусим, бля..."
У пищеблока две буфетчицы,
Халаты запахнув, смолят.
"На, Ирка, докури-побалуйся,
Да нам посуду прибери..."
И все в округе просит жалости:
Деревья, стены, снегири,
И передачи с трех до вечера,
Часов примерно до шести...
("С чем пирожки, маманя? С печенью?
Не бойсь, нетрудно отнести...")
Кефир с конфетками желейными
("Тому, Андрееву - плеврит...")
Ах, Русь моя, страна жалельная -
К тем, кто убивец и убит.
Пойду отсюда - запорошена,
Скользя под ветками рябин...
...ты пожалей меня, хороший мой -
И можешь даже не любить...