* * *
Там где пела восьмёрка -- в моей изжитой бакалеи --
Оловянные пальцы лишь пепел и снег оброняют,
Вороны влетают во влажное сердце аллеи,
И за изгибом пространства тебя так легко догоняют.
(Ты -- скопище линий изломанных вне середины,
Завязанных крепко светящейся нитью вольфрама,
У некоторых линий есть именные картины,
А самая чёрная -- это моя диафрагма.
Но там (за изгибом пространства) крутящейся голос
Разноитожный и разноначальный, не рвётся
Как эти вороны -- на много ворон, но, как глобус
На ногте у Бога -- мигающий струями мёда --
Становится точкой. Зрачком твоим -- линий размывом,
Песочною скважиной Баха в оглохшей колонке.
В глазах твоих -- утро. И плавает -- белая рыба
В заколках из ломаных линий, из перьев вороньих.