Ну, что, алкаш, уже натрескался,
Нажрался, сволочь, первача?
Залил глаза и нате – высказался.
А то неделями молчал.
Вот я приеду, тебе дам по лбу.
Смотри, не шляйся по гостя.
А то мне бабу мигом наплетут,
Как ты ругался и кричал.
Тебя я знаю: только рюмку дай,
Забудешь, как меня и звать.
Когда-нибудь, гляди: настанет край.
Тебе я вижу – наплевать.
Мой дорогой! Прошу тебя: не пей,
В хлеву скотина ждёт, дела.
Вот я приеду – хоть глаза залей.
Что нет! Когда тебе врала?
Я продавщицей на Черкизово.
Да! Шлёт привет тебе Мамед.
Всё обещает «златы горы» мне.
Пока – банкрот, торговли нет.
Немного надо, видно, подождать.
Скорей бы было потеплей,
А то ведь надо сильно глотку драть.
Ори! Рви горло! Не жалей!
Да и ни с кем я тут не снюхалась.
Ты, как всегда, «пургу метёшь».
Два раза с Алкой чуть наклюкались.
Нет, правда, со смеху помрёшь.
Однажды Катька увязалась,
В кафе мы ели шашлыки.
Сидела, спьяну заплясала.
Орала: «Где вы мужики?!»
Кругом сидели «черножопые».
Сначала все открыли рты.
Потом поняв, в ладоши хлопали,
Потом пристали к нам «менты».
Они за нами увязались,
Всё телефон хотели взять,
А мы ни-ни, враз разбежались.
А больше нечего сказать.
По вечерам сижу я дома,
Не трачусь я по пустякам.
Играем с мамой в «подкидного»,
И каждый вечер – сериал.
Вот собралась и написала,
Тебе черкнула пару строк.
Ой, да, меня тут просит мама
Спросить тебя: «Как ты сынок?»
На этом я письмо кончаю,
Ты будешь ждать его три дня.
Сегодня с мамой мы скучаем,
Всё разговоры про тебя.
Какой ты выдался хозяин,
Наверно, пот течёт с очков.
А я боюсь, что невменяемый,
Ты, самогонку пьёшь с зятьком!
18 мая 2006 года
(Метрогородок)