Жизнь со смертью пускай разбираются сами
на углах перекрёстков житейских дорог.
Вдруг надежда отыщет приют за лесами
и не пустит печалей гонцов на порог?
А любовь не внесут в погребальные книги,
да минует двоих груз печатей вдовства!
Укроти, Боже, время бича и ханыги –
неужели не хватит Тебе колдовства?
Ты, ведь, знаешь: стихи – это грех и расплата,
рифм нирвана поэту – Голгофа и крест,
Прокуратора «милость» стигматов, Пилата,
родилась – но не в сердце, а где-то окрест.
Судьбы водят по тропкам – на гладкие тракты
курса верного часто никак не найти:
на зрачках зреют мутные лет катаракты –
и от них никуда никогда не уйти.
… «Облака-дилетанты картины рисуют,
нагнетая рутину небесную сфер?
Руки чьи снова осень дождями прессуют,
чтоб до нитки промокла от ливней афер?
Жаль, деваться ей некуда: так уж сложилось –
к стуже-мачехе Золушкой снова брести
(дабы зимним претензиям лучше служилось,
от морозов ещё оплеух обрести…)».