На небе камни плачут крошевом,
Вплетаясь в нежность алых роз.
Взметнулись горы в свете розовом,
Вдыхая жадно запах гроз.
И молнии слегка застенчиво,
Раскинув ветви, ждут дождя.
Рисует образы изменчиво,
Застывшая в ночи слеза.
Плывёт закат в туман заснеженный,
Где ждёт застывшая роса
И снег метелями заезженный,
Укрыл два ангельских крыла.
На полотне холста уснувшего,
Забыта сказка про добро.
Ветра возьмут с собой заблудшего,
Одев картину в серебро.
Сверкает шёлком, пепел радуги,
Ветрам, указывая путь,
Великовозрастные ратники
Наводят в поднебесной жуть.
Сквозят ветра в пещерах гоблинов.
Тайга корнями вросла в туман.
И жуткий крик совы озлобленно,
Заводит путника в капкан.
Тенями бродят слепые путники
В античных храмах чужих богов.
Полупрозрачные, святые узники,
Очнулись от убогих снов.
В косматом небе гроза ядрёная,
Ссыпает молнии под пресс судьбы
И аура мертворождённая
Нальёт воды в колодец тьмы.
Испив её до сумасшествия,
Летят на скалы небеса
И предвкушая стихию бедствия,
Подали бесы голоса.
Пружинит парус, судьба не сладкая,
Могильным басом, трубя псалмы
И птица горя, на слёзы падкая,
Напьётся неживой воды.
На небесах душа заблудшая,
Мостит дорожку в райский сад.
В одеждах белых, чуть отдохнувшая,
На землю устремила взгляд.
И всё начнётся, и всё закончится.
В мазках картин, рождённый мир,
За чудной красотою гонится,
Чтоб радугой взорвать эфир!