* * *
И белая цветущая нимфея
у берега озёрного, и рдест,
и кажется: уже из этих мест
я не уеду. С юга вдруг повеял
холодный ветер. Шумные осины
простым заговорили языком:
– Ты хочешь заграницу?.. – Вы о ком?
Подумаешь, фонтаны, апельсины
и этот их порядок… А над ёлкой
повисла туча – первые круги
пошли, и вдруг сильнее, и шаги
дождя по тенту зачастили долгой
музЫкою… – Так за каким же бесом, –
вдруг вырвалось, – я плачу? Боже ж мой,
Всевидящий, спасибо, что живой!..
И эхо мне ответило над лесом:
– Всеви-сибо-товой-товой-товой!..
Так сердце вдруг, объятья открывая,
вместило мир от края и до края:
и озеро с водою торфяною,
и чагу на берёзовых стволах,
и всё, что было мёртвое и прах, –
всё-всё, что стало истиной живою:
безлюдный дол с некошеной травою,
и рыбу с оттопыренной губою,
и дерзкое моленье на устах…