I.
"Мама, любимая, мама!
Я заклинаю, молю.
Ну отпусти же, родная,
Ведь все равно убегу."
То говорила девчонка,
Возраст ее двадцать лет.
Выглядела как мальчонка,
Только длинных волос рыжий цвет.
Сердце ее всё стучало,
Духом просилось лишь в бой.
И она верила, знала,
Что возвратится домой.
Мать же ее не пускала
В двери, стеною стоя,
Плакала и кричала:
"Дурь же тебя понесла!
Скольких уже схоронили?
Братья лежат, а отца
Немцы - фашисты убили
Будто бы беглеца.
Матери сердце щемило,
Слезно смотрели глаза.
Тема была ей немила,
Молись на образа.
"Мамочка, дорогая,
Ну ты пойми и меня.
Как пламень народ догорает,
Мрет, всех на свете кленя.
Это все близкие люди,
Это родная земля!
Мы отстоим их по праву,
Лишь отпусти ты меня."
Мать, уж не знав, что ответить,
Вдруг опустила глаза.
Как уж сие не заметить,
Бог здесь наверное "за".
Мать, встав тихонько со стула,
Дочку к себе позвала.
Что-то тихонько шепнула,
И крепко ее обняла.
Девушка гордо сказала:
"Мама, я не подведу.
С болью за тех, кого знала,
Фашистов под землю вгоню."
Вечером, за ворота дочь провожая свою,
Мать ее вышла с иконой.
"Грехи я за вас замолю."
Дочка с любовью сказала:
"Ты меня жди, я вернусь."
Нежно поцеловала,
По лицу прокатилась грусть.
Быстро она зашагала,
В лагерь к своим поспеша.
Мать поседевшая стала,
Будто бы вышла душа.
Долго и тихо стояла,
Руки скрестив на груди.
Тихо, так тихо сказала:
"Боже тебя сохрани."
II.
Мигом за лесом не стало
Видно деревни родной.
Девушка быстро бежала,
Чтобы добраться живой.
Вечер. уж стало смеркаться,
Лагерь еще не видать.
Лес стал сильнее сгущаться,
В вышине лишь беспечная гладь.
Тихо брела по болоту,
Ноги тонули в грязи.
Будто бы шла на охоту,
И заметила пламя вблизи.
Там у костра на опушке,
Люди сидели грустя.
Наши поставили пушки,
Все как раньше, неделю спустя.
Девушка сразу узнала -
Русские! Нужен пароль.
Ну а его она знала,
Слово забавное - тролль.
Наши ее пропустили,
Улыбкой приход одобряя.
"Как добралась же ты, милая?
Сколько сюда ты брела?"
Девушка гордо сказала:
"Знала я вашу тропу.
С недельку назад тут бывала,
Другой здесь стоял на посту.
К вам я решила примкнуться,
Вы уж примите меня.
Только бы мне отряхнуться,
Да и в бой,что зовет всех маня."
Дед, тот что сидя на кочке,
Девушке нежно сказал:
"Ты вот послушай-ка, дочка,
Что я в бою повидал.
Здесь лишь жестокие люди,
Кровью ведут свой расчет.
Лишь проморгаешь, и тут же
Крови течет твой черед.
Битва идет брат за брата,
Бой за родные края.
Ну а тебе уж куда там?
Сам под сердцем я пулю храня."
"Я для себя все решила.
В бой! И не шагу назад!
Так уж на том порешила,
Все равно мне, что в рай или ад!"
Дед, поразмыслив, сказал ей:
"Ты, посчитай, принята.
Только глупить уж не дам я,
Будешь на дело взята."
Ночь. Всюду тихо, спокойно,
Посмотришь - вокруг ни души.
Отряд прикемарил немного,
Вдохновленный природы тиши.
И караульные спали,
Это ошибка была.
Но они тоже устали,
А их сон, словно лодка плыла.
Враг неожиданно сзади
Тихо взял их в кольцо.
Поздно они услыхали,
Лишь когда повстречались лицом.
Взрывы, удары, бомбёжка
Слышались нервно кругом.
Отряд, совершивший оплошку,
Отступает к деревьям бегом.
Только девчонка лихая,
Путь выбирая иной.
В ход дело она не вникая,
Схватила ружьишко и в бой.
Только закончив обойму,
Пулю в живот получа,
Девушка крикнула: "Больно!
Мама, прости же меня..."