Из серого дома – да в серую голую осень,
где давит и давит ползущее небом рваньё,
и тихо, и видишь, что созданный мир – коматозен,
а в нём проползаю насквозь муравьём.
Пятно апельсина – машина стоит у тумана,
и мягкий газон серебрит – шиншеля,
и хмарь над винтами висящими кит разрывает,
плывёт, плавниками лениво, чут-чуть шевеля.
Клубится стена, мягко щупальцами выпускаясь,
и солнцем взмывает мой геликоптёр-бактриан... –
Ему всё равно: отпускает машину Солярис,
не Он учит совести, переступая за грань.
Вот база огнями. Смеркалось. Нутро открывалось.
Багровый. Колышится студнем. Творит Океан.