Поют, а слова переврали,
Нестройный, не ангельский хор,
Великих имперских развалин
Немой и последний укор.
Остовы вчерашних прелестниц
Заросшие скроют сады,
Там мир опрокинутых лестниц,
Он весь - предвкушенье беды.
Не новый, не милый, пожалуй,
А вкрадчивый, странный, гляди,
С лесным неуемным пожаром
В иссохшей и желтой груди,
Которому вспыхнуть не дали,
Так ненависть смотрит - в упор,
Поют, а слова переврали,
А я их не слышу с тех пор.