Пальцы немеюще
крючковатые,
А были проворными, да крепко
сжатыми –
Таскающими бидоны
и бревна
И спицами машущие
проворно.
А под конец – крючком – но узоры,
Что там тебе
носки или варежки!
Из ниток ирис
выводили любовно
Страну лебединую -
салфетки
и скатерти.
Крючки…
Всю –то жизнь за нее
цепляются-
То матери надо помочь,
то брату.
То где-то дочка отнятая
мается,
То виновата у всех…
виновата…
Работой глушить эти боли,
да где там-
Дочь ей каждую ночку
снится
Но – утром глаза горят
добрым светом,
В них красота,
с ней ничто не сравнится!
И не заметила
в гонке безжалостной,
Как погрустнела и даже
состарилась.
Думалось- может косой
без усталости
Молодо так махать
до зарева.
Над бедами
смех ее звонкий
закручивался,
Смеялась легко,
раздавая радости.
Соседка рядом живет,
да с мужем,
Фронтовиком –
но не было зависти.
Той денег хватало,
даже с избытком,
Она же крутилась,
как было раньше.
То огурцы,
то малину на рынке
Продаст, и купит чего
по малости.
Хотя и вздыхала порою:
«Наверно,
Уж пенсию мне не прибавят,
конечно»
Да, не прибавили.
И вышло так скверно:
Смеялась потом:
«Принесли – даже меньше!»
А все те крючки –
крючкотворство в ответе,
Что малый их труд за войну -
понарошку.
Ломаясь,
уродуясь,
малые дети
Отцам помогали,
воюя с картошкой,
Со льном,
кукурузой,
быками
и плугом…
Ну кто назовет это детство
беспечным?
Крючки на ограде могильной
по кругу -
Крючки, зацепившие душу
навечно…