Картина автора "Русский сфинкс". Музей МРЛИНИ, Москва.
Под утро он уснул в цветочной грядке,
Во мраке ночи отыскав село:
Почудилось ему, что всё в порядке —
Чутьё сюда недаром привело.
Спал мир людей, где каждый шаг просчитан,
И плыл туман в бездонной синеве,
А он лежал, худой и беззащитный,
Котёнок дикий на сырой траве...
Когда сады окрасились малиной,
На мягкой шёрстке высохла роса,
Проснулся он, стряхнул комочек глины
И побежал вперёд, на голоса.
Здесь было всё чужим и незнакомым,
Животные какие-то не те,
Но скоро он почувствовал как дома
Себя в чудной дворовой суете,
Как будто эта жизнь была забыта
В какой-то отдалённый синий день:
Свиное хлебосольное корыто
И жёлтый покосившийся плетень,
И эти удивительные люди,
Двуногие большие существа,
Вкус молока, оставленного в блюде,
В глазах детей — наивный блеск родства...
И даже колченогая собака,
Нависшая над ним седым кустом,
Когда, казалось, неизбежна драка,
Вдруг отошла, пошевелив хвостом...
Свет фонаря, когда совсем стемнело,
Стал для котёнка чудом из чудес,
И он уже поглядывал несмело
На чёрный близкий, но далёкий лес.
Смешались блики от Луны и лампы.
На сеновал забравшись по стене,
Он тихо спал... Лишь вздрагивали лапы
В его тревожно-беспокойном сне.
А видевшая утром, как он плакал
В цветочной грядке, сжавшись, весь в себе,
Вздыхала, охраняя двор, собака,
Всё знавшая о жизни и судьбе.