На сцене скульптура «Рабочий и колхозница».
Две тысячи пятнадцатый!
Натура!
Стоим и мокнем под дождём...
Давай хоть познакомимся, скульптура, как звать?
Гоммора.
Ну, а я – Содом.
Ты что, библейских сказок начиталась?
Так испугала, меня аж пот прошиб, а?
Да ты что, девственник? Я даже растерялась.
Чего пугаешься, такого же пошиба.
Ну как ты тут при Доме, при культуре?
Мужик ты с виду молоток!
Ну, скажешь тоже... Голубой я. дура!
Стоял бы, не стоял тут экой срок.
Чем занимаешься: кружками, аль досугом, а может быть, проявишь интерес?
Да много вас тут шастает...
Шоб было пусто сукам...
Да! Секса не было. Зато сейчас прогресс.
Да, тут ещё цыгане заманали.
Ну, а с цыган-то что возьмёшь?
Палёнку-водку нашим русским ночью по дешевке продавали,
Теперь у них наркотики! Берёшь?
Забьёшь косяк, и чешешь в дом культуры, а там...
Кружки: вязание, гармошка...
Тёмный лес...
Ну, а эстетика, искусство, а культура?
Секс и наркотики – наркотики и секс!
А где же свет в конце тоннеля? Господь сказал: Да! Будет Свет!
Так мы ж работою своею несём тот свет людским сердцам на протяжении лет!
Становимся с годами выше, шире, крепче, вся жизнь построена на классовой борьбе!
На протяжении веков своим трудом пороки лечим и благодарны:
Я – тебе,
А я – тебе!
По зову сердца и живём, и дышим! И результаты есть уже...
Да – едет крыша.
А я молотом по крыше!
А секс пристанет?
А я серпом по Фаберже!