Мимо голых кустов проходила
или память свою бередила,
на шиповник под снегом глядела,
даже призрак узнать не могла,
так глядела – глаза проглядела,
а пройти равнодушно хотела,
шла и шла себе, будто мигнула
и увидела – из-за угла
показался он разом. Цвети же,
поднимайся из снега, гуди.
Не скажу тебе, пенный, потише,
только бедному сердцу в груди,
но оно переходит в цветенье,
словно в сон, и парит в синеве,
отцветая, а мы с тобой – тени,
бесприютные тени мы две,
и бродить нам по белому свету,
и по снегу, по снегу брести,
и осу омертвелую лету
воскресения ради нести.