Мать и дитя на площади у рынка
С рассвета и до самой темноты,
С гримасой голода и старенькой корзинкой
Стоят как горький символ нищеты.
Ребёнок тянется ко всем ручонкой синей,
В его глазах видна вся боль страны.
Неужто у властителей России
Их собственные дети голодны?
И тут же рядом инвалид безногий.
В кепчонке виден одинокий грош.
За что беднягу покарали боги?
А город? Ты за что его так бьёшь?
Беспомощен, ужасно не ухожен
И потому безжалостно смердит.
Зелёных мух уже прогнать не может,
И не понять, он умер или спит.
А рынок, вот он. Ягоды и фрукты,
Колбасы, пряности, халат на продавце.
И надо бы приобрести продукты,
Но только содрогаешься от цен.
И покидая рынок угнетенно,
С пустым карманом, отвращаешь взор
От инвалида личности копчённой,
Чтоб не прочесть на ней себе укор.
Пятнадцать лет нас «кормят» перестройкой.
Несчастный мой подопытный народ,
Когда ещё тебе так было горько?
Какая участь завтра тебя ждёт?
Мне откровенно стыдно перед миром,
На нас с недоумением глядят.
Ведь единицы бесятся от жиру,
А миллионы хлеба не едят.
Пешком пройдитесь там, где вы живёте,
На полчаса покинув Мерседес,
И я уверен, господа, поймёте:
Вы со своим народом или без.