Заспанный лоб небес облаками морщинит ночь —
раскрылатилась птицей-вороном, распласталась.
Сокол-Финист — румян ото сна, — и мечтает вклочь
растерзать, исцветить унылую отражалость.
Крыша скользит неспешно, полозьями роя снег, —
биссектрисой маршрута сцапаем на бульваре.
Помнишь — вчера готовили вместе её побег
и шаманами вьюг всенощную откамлали.
Вышли в рассвет вдвоём. Копошится в тумане взгляд —
не прочесть имена изменчивых перекрёстков.
Всё расстоянье — шагом вперёд и двумя назад, —
под забытый напев весёлого алконоста.
Крыша скользит. Развёрстка плывёт и рябит в глазах.
На краю горизонта линиями завален —
если сегодня вздумаю я перегнуться за,
размозжи, расплети неписанные скрижали.
Местный священник строг — не отпустит грехи гулять, —
без обеда, обета, постного интернета.
Если не есть, не спать, то опять начинать с нуля —
вертанёт барабан сансаровая вендетта.
Крыша скользит, стараясь блюсти скоростной режим.
Закольцованный пульс предутреннего трамвая
скальпелем режет путь. Под ногами метро дрожит.
Затянулась петлёй намеченная кривая.
Всё расстоянье пешее: левый ботинок там —
фантазирует, что погуливает налево, —
правый замялся тут — благонравный собрат шута, —
нет ни правды, ни лжи в промежности королевы.
Крыша скользит невтактно по нотам высоких вольт,
обрезая углы неугомонных повторов,
Видишь, под аркой маревом старый парит камзол —
рогоносная тень ветшалого командора.
В сеть облаков пугливые звёзды ловила ночь.
Гамаюном румяный Сокол-финистимлянин.
Сколько смертельных бурь стороной проходило прочь,
пронизавшие сквозь да наискось — закаляли.
Крыша скользит на скорости пять километров в час,
заморочки мигают пунктами назначений.
Через дренаж души пропустив веселящий газ,
мелодично скрипят несмазанные качели.
19 – 28 января 2015 г.