входя в любые хранилища
и частные собрания
учитель редактирует книги
особенно сакральные
подвергает святой цензуре
строже любого синода
устраняет лишние глоссы
сиречь монашеские вставки
вырезает неверные абзацы
склеивает целые страницы
клеем алмазной прочности
они выпадают из истории
общественного сознания
и человеческой мысли
мир постепенно обретает вид
удовлетворяющий требованиям учителя
к сожалению невозможно
обнаружить все сделанные им заплатки
начиная с вечного пожара
александрийской библиотеки