Утро пробует по - пластунски,
сверху сыплется битый час,
город вваливается моллюском
сквозь сырые врата пространств.
Время – лоция? Небылица?
А ненастье – гризайль творца?
Из подземки всплывают лица,
словно матрицы на ловца.