Моя Родина была не такая, как все:
Иногда – в труде, иногда – в огне;
Иногда бывала сурова не к тем;
Иногда в свой срок не решала проблем;
Иногда не умела чего-то понять…
Так не робот ведь, а живая мать!
Но настали гнуснейшие времена:
Вроде – Родина, вроде – и не она.
На поверхность вылезло сволочье,
Не один за всех – каждому свое.
Идеалы роскошь и голый зад,
Главный стиль: мещанство, порок и мат.
Англосаксы решают: и что, и как,
А в чью пользу – поймет и сплошной дурак.
Но сказать об этом на всю страну
Невозможно этому дураку,
Потому что денег в карманах нет,
А без денег сейчас не сияет свет.
Вот и стало на Родине, как везде:
Одни – в казино, другие – в дерьме;
Одни – в ресторан, а другие – в метро:
«Быть может, хоть чем-то поможет кто?!?»
И, видно, творимое – смертный грех,
Ведь в людях умер здоровый смех.
Моя Родина была не такая, как все:
Иногда – в слезах, иногда – в росе,
Но всегда со стремленьем в грядущий свет,
Ведь лишь там на жизнь справедлив ответ.
И всегда не прибыль ценилась ей,
А умение жить для других людей.
Моя Родина была, как степной орел,
А теперь её – да на скотный двор!
И внушают ей, что она петух:
Мол, топчи-ка кур, да лови им мух,
Жди, когда придет твой черед на стол,
Ведь хозяин давно заточил топор.
Моя Родина была не такая, как все –
Реял гордый стяг в горней синеве…
А теперь – какой-то прегадкий гибрид –
На кур не тянет, от мух тошнит.
Курятник тому – кто рожден петухом!
Но орлу подобает парить орлом!
Чтобы Родина стала сама собой,
Стоит жизнь прожить, как единый бой!
И если вера без дел мертва,
То лишь знания могут сложить слова.
Но когда слова перейдут в дела,
Очистится небо, воскреснет земля.
И снова будет – не как у всех,
А Родина, в которой искрится смех.