Века пронеслись по земле утомленной.
И все это время я жил на земле.
Лохмотья носил на себе и короны,
И плыл на Колумбовом вдаль корабле,
Сражался с друзьями на Римской арене,
С Джордано Бруно я сжигался в огне,
Расстрелян с рабочими был я на Лене,
И пули фашистов засели во мне,
Бежал из концлагеря вместе с отцом я,
И с ним защищал я Мамаев Курган,
Пахал целину бесконечно, бессонно,
Во мне сто Афганов и тысячи ран.
Я был патриотом и был диссидентом,
Я был украинец, китаец, узбек…
Я был трактористом, ученым, поэтом,
Воспевшим и проклявшим трудный свой век.
А время придет – остановится сердце…
Но вы все не верьте, что нету меня.
Я вместе с землею продолжу вертеться,
Всю память планеты для вас сохраня.
И если в каком-нибудь веке тридцатом
Родят бунтаря наши снова края,
То в нем вы узнаете жаркий мой атом.
И это опять буду нынешний я.
И я полечу с беспокойным потомком
По звездным просторам к созвездью Стрельца.
Ведь нет у меня обозначенных сроков,
А, значит, не будет, не будет конца.
//Из книги "Мгновения трудного века".