Когда меня, матюгающегося, заберёт полночный ОМОН,
Ты, в своём драгоценном, но беспокойном сне,
Скажи, поплачешь ли, пока жив, споёшь ли о нём, -
То есть, конечно же, обо мне.
Когда меня в бездонную синюю пропасть небес
Унесёт Эмбраер, фыркая меж перисто-кучевых гор,
Прольёт ли кто-то слезинку, оставшись надолго без
Меня, един-ствен-но-го.
Когда меня посадят в карету, и кучер щёлкнет кнутом,
Не предупредив, что полночь уже через полчаса, -
Я превращусь в крысу, в лист капустный - моё пальто,
А ты... ты пойдёшь выгуливать пса.
И когда внизу зафальшивят Шопена, а сверху божественный Бах
Перекроет нестроящие тубу, валторну и бас-геликон,
Мы устроимся поудобнее в новых уютных гробах,
Ты - в твоём, я - в своём. Утешает одно: друг от друга недалеко.