Художнику приснился сон:
Как окрест моря шлялся он.
Под шляпой на смешной фасон,
Зрачками щупал горизон.
Вот этот камень, словно слон.
Вон пенный бивень, хобот, звон.
А та скала, покатый склон,
Пришла рабыней на поклон
Царю морскому. И циклон,
Изрезал профиль в унисон
С волной, поставившей заслон.
Вискарь в кармане. Закусон.
Бликует море. Ослеплён.
Прикрыл ладонью веки он.
Нехитрый завтрак расстелён.
- Да разрази их всех дракон, -
Сказав сей тост, глотнул «Бурбон».
Вдруг он увидел черный фон -
Намокшей кипой, причесон,
Касался плеч. И медальон -
Старинный золотой патрон.
Чудна прелестница. Всё в тон:
Корма, и бедра , и балкон.
Художник заценил бутон.
Он явно стоил миллион.
Корону, скипетр и трон.
Прекрасной девушке! Пардон,
В груди закончился озон.
Он сразу понял – вдохновлён.
Первичный творческий бульон.
Развиться должен в эталон.
Художник достает картон,
Который стлался под батон.
А карандаш? да вот же он!
Приличный «Фабер Кастеллон»
Ну-с, все готово, скоро клон
Портрет-шедевр а-ля Прюдон.
Штришки вальсируют бостон.
Под скрип пера, бумаги стон.
И в этот миг, будильник: «Дон»!
Открыл глаза. Разрушен сон
…..
Ах этот милый взмах ресниц.
Как будто крылья дивных птиц!
В каких краях, каких границ,
Средь сотен тысяч единиц,
Тебя искать, чураясь лиц?