Отколосился, отсмеялся, отскандалил...
Отполыхал в заре его кудрявый клён.
Он воспевал в стихах сиреневые дали
Страны, в которую был до смерти влюблён.
Струился локоном по пальцам персиянки
Полей некошенных соломенная грусть,
И пели песни, расстянув меха тальянки,
Москва кабацкая и лапотная Русь.
В раздолье чувств хмельных, копну волос взлохматя,
Кипела юности немерянная страсть...
И так некстати жизнь поэта, так некстати,
Так неуклюже вдруг в ночи оборвалась.
Лежит на камне, как признание народа,
Презрев условности и вычурность манер,
Сухой букетик полевых цветов у входа
Враз почерневшего от горя "Англетер".