И сказал Шагал, чуть дыша,
в час последний вдали от родины:
«Там осталась моя душа…» –
и глаза его синие дрогнули.
И припомнил он о былом,
и увидел дворик с берёзкою,
где грустит покинутый дом –
29, Большая Покровская.
Там окраина. Чад. Глядят
окна в мир еврейскими ликами,
козы прыгают у оград,
скрипачи на крышах пиликают
так, что ходит земля ходуном,
вся с деревьями и дорогами.
И летят они с Беллой вдвоём
над церквами и синагогами.
Наяву, как во сне, летят
над Двиной и ратушей старою.
Я кричу через рай, через ад:
«С возвращением, Марк Захарович!»
Между жизнью и смертью – межа.
И уже бессмертье наградою…
Здесь осталась его душа
незапятнанная, неразгаданная.