* * *
Кажется, мрачная Атропос нить перережет, и «пазик»
перевернётся внезапно, и рухнет в глубокий кювет.
Всё же трясёт на ухабах и видно в окне метастазы
свежие вырубок. Помню, знакомый сказал краевед:
"Надо бы эти места оживить скандинавским терпеньем!"
Надо, но я здесь живу. А минует пресветлый Покров,
снег выпадает, и зиму встречаю брусничным вареньем.
«Сосны, тоска и туманы», – сказал бы поэт Ковалёв.
Он здесь, увы, не бывал, хоть и рядом бушует столица, –
слишком разбита дорога, и сыростью тянет с болот.
И на соседнем сиденье везёт в садоводство девица
Дарьи Донцовой роман, и буксуют колёса, и жжёт
горькая влага глаза, потому что вот в этой пустыне
должен я скорбные песни слагать, как печальный Назон.
Впрочем, и это подарок судьбы, а не просто густыми
вихрями снега укрытый до самой весны горизонт.