И скромности глаза, несмелые объятия,
Смущается любовь, когда она без платья.
И наготой своей все души будоражит,
Скромна, но без цепей и лаской все покажет.
Она юнна, наивна, но мудрость в откровении,
Любовь она безвинна, когда в объятиях времени.
Веками проверялась, на плаху восходила,
Кострами зла сжигалась, запятнанной ходила.
Ее травили зельем, живою и в могилу,
Но все же в откровениях к живущим приходила.
Предательством отмечена, шла под людской молвою,
Жила она не венчанной, всегда была святою.
И как бы не глумились, чиста и непорочна,
Всегда лишь к ней стремились живущие досрочно.
Любовь хранила бережно законы божьей воли
И шла самоотверженно в пучину подневолья
И трус пред ней сдавался, спасая свою спесь,
Но тот, кто не боялся, вкушал ее, как честь.
Любовь как свет святыни, хранит нас от беды, и лишь ее сиянье идет из глубины.