Седой Платон назвал её душой,
А ты зовёшь нелепою девчонкой.
Смотри, как в белом храме хорошо
Ей, навсегда от тела отлучённой.
В толпе на вечной паперти она
Стоит простоволосая, босая.
И смоляных кудрей её копна
Пожарищем горит, не угасая.
По пенью птиц и сопряженью слов
Она изучит детский лепет мира
И, не сносив железных башмаков,
Войдёт в мою унылую квартиру.
С тобой и мной присядет за столом,
Хлебнёт вина, соленьями закусит…
А там горит у дома под окном
Сирени торжество и россыпь бусин
Рябиновых. Я постелю постель
Подушками и тёплым покрывалом.
Она пришла сквозь тридевять земель
И, странница, моей душою стала.