Воскурим благовонный ладан
сфумато. Светотень лица –
туман неомрачённой гладью,
спокойным ликом озерца́.
Жена торговца и дельца
Джокондо, Лиза. Эти пальцы
простёрлись по судьбе скитальца –
стезёй влюблённого творца.
Вода, свалившая запруду –
толпою люди прут – с утра
до… новой постановки утра.
Куда ей от любви удрать?
И где-то есть финал у драм,
и что-то в этой камасутре
от театрального абсурда
сквозит туманами утрат.
Нюансы кисти оцените
(да не минует благодать
твоей души, Великий зритель) –
внимания с которым та –
в тумане, за фатой холста –
глядит на нас с улыбкой из-за
пяти столетий. Мона Лиза,
мои стихи – на твой алтарь.
По коже зыбковатый холод.
Полотна – зеркала, стекло,
провальней полыньи – окольно
уводят психику в раскол.
В театре – рампа, здесь же – холст.
Джоконда в чём-то тот же Воланд:
невольно улыбаясь, словно
со сцены тешется толпой…
20.10.2015