Люблю смотреть детективные фильмы. Но не современные, жестокие и бесчеловечные, а добрые детективы 1940-50х. Они милы и трогательны, хотя и весьма наивны. Пересмотрев их множество, можно составить описание типичного детектива того времени, сочинив вот такой собирательный сюжет.
Итак, детектив. Черно-белый детектив. Черно-белый детектив с убийством. Черно-белый детектив с убийством и расследованием. Черно-белый детектив с коварным загадочным убийством и хитроумным заковыристым расследованием.
Спокойный столетиями Париж охвачен жуткой паникой. Жители в страхе запираются в домах и отказываются до конца жизни высовывать нос на улицу. Произошло страшное убийство! И это в том городе вольнодумия, раздолья и безопасности, где можно было, выпив винца, спокойно уснуть до утра на парковой лавочке или безмятежно заниматься любовью на капоте авто.
Жестоко убит ночной сторож кондитерской лавки. 89-летнего старика лишили жизни, ударив по голове черенком дворницкой метлы, от чего тот скончался на месте, без священника, покаяния и причастия, без заботливого окружения своих родственников, не увидев заплаканных глаз жены, детей, внуков, правнуков, четырех любовниц бывших и шести нынешних, а также любимой собачки Бабетты. При всём этом, разумеется, хищнически ограблен верно охраняемый им ларек. Похищен килограмм эклеров со сливочным кремом, дюжина штруделей с черникой и шоколадный торт.
Полиция сбита с толку. Полицейские, не знавшие на своем веку преступления подобного коварства и бессердечия, хаотично носятся по городу и свистят, стараясь схватить тех, кто от пронзительного звука свистка начнет удирать. Но это не помогает, потому что улицы пусты. Тогда с этим запутанным делом обращаются к маститому, но полуопальному комиссару Мегрэ, который последние двадцать лет тоскует без настоящих преступлений и бормочет на всех углах, что пора подавать в отставку.
Мегрэ, спустя неделю, приезжает на место убийства и находит оставшиеся незамеченными полицией улики. А именно: пуговицу с инициалами преступника, его левый ботинок с характерно стесанным каблуком, случайно оброненные им ключи от квартиры с адресом на брелоке, стакан с отпечатками пальцев (во время преступления убийцу мучила жажда) и его паспорт, открытый на странице с фотографией.
Опытный комиссар погружается в раздумья. Первую половину ночи он сидит дома в кресле у камина, набивая и раскуривая трубку. А вторую половину ночи строит замысловатый план. Просто клюнуть на улики для его опытности мелко и несерьезно. Здесь нужно придумать что-то позаковыристей, учитывая целевое назначение украденного из ларька. Утром, невыспавшийся, но полный решимости, он решает объездить всех врачей города с расспросами о том, кто за последнюю неделю обращался к ним по поводу повышенного сахара в крови от избытка сладкого.
Составляются списки и начинаются аресты. Но бывалый Мегрэ, ведя допросы подозреваемых, способен быстро распознать их непричастность к преступлению. Всем без исключения он тонко задает только один, но хитрый и с явным подвохом вопрос: «Вы убийца?» Подозреваемые теряются, напрягают память и, пожимая плечами, как-то неуверенно лепечут в ответ, что, мол, за последнее время никого такого особенного, кажется, не убивали. Исполненный верности долгу и справедливости, Мегрэ настойчиво ходит с прошениями в суд, чтобы невинных освободили. И добивается своего. Их массово выпускают из-за решетки, за исключением тех, кого уже успели гильотинировать.
Довольный своими действиями, Мегрэ снова садится в кресло и курит трубку. Трубка, господа, – одно из самых лучших и гуманнейших изобретений человечества. Когда вы курите трубку, вы можете размышлять об убийстве, но не убивать. И это именно потому, что вам хочется курить, а не отвлекаться на совершение убийства.
Мегрэ курит трубку и что-то быстро записывает на клочке бумаги. В последнее время ему приходится записывать свои мысли, поскольку память стала его подводить. Недавно забыл во время визита одну из своих трубок в чьем-то доме. Забыл башмаки в кафе, сняв их, чтобы расслабились ноги, под столом во время обеда. Да и за обед забыл заплатить. Такая забывчивость простительна преступнику, оставляющему улики, но не сыщику. В комиссариате такое не прощают. Особенно после того, как Мегрэ после частых посещений туалета в комиссариате стал забывать смывать за собой.
Но дедукция Мегрэ не покидает его толковую голову. Именно она, дедукция, вскормленная многолетней интуицией, приводит бесцельно плутающего по безлюдному городу комиссара в темную подворотню. Туда его привела бегущая по панели крыса. По выражению ее физиономии он понял, что крыса что-то знает. Причем то, что не знает он, но ему следовало бы. И там, в подворотне, в круглом свете карманного фонаря, он находит у мусорного бака загибающегося от диабета преступника. Сличив фото в паспорте с места преступления и физиономию корчащегося в пароксизмах оборванца, сомнений не остается – перед ним убийца.
Видя невыразимые физические муки, явную обреченность преступника и справедливое наказание от самой судьбы и провидения, гуманность Мегрэ берет над ним верх. Он не надевает на умирающего наручники, не бьет его по затылку метлой, как тот проделал со своей жертвой, а садится с ним рядом у мусорного бака и заводит вполне себе человеческую неторопливую беседу. Сперва, конечно, как положено, о женских прелестях, беговых лошадях и художниках-импрессионистах. И еще немного о парадоксах квантовой физики. Затем о сугубо личном.
Из разговора выясняется, что перед ним дворник с той же улицы, который даже приятельствовал с безвинно убиенным сторожем, по выходным играл с ним на бульваре в шахматы и каждый раз по-свойски пытался выпросить у него чего-нибудь сладенького – хотя бы барбарисок или карамелек. Но доступность сторожа к кондитерскому лотку лишь усиливала его законность и непреклонность. И дворник всегда получал категорический отказ. Мол, дружба дружбой, винцом могу угостить, с приятной женщиной познакомить, а вот тащить из лотка чужие карамельки – так шиш тебе!
Мудрый Мегрэ осознаёт, что без психоанализа в этом деле фиг разберешься. Погружаясь вместе с душегубом в его отнюдь не розовое детство, он находит там корни будущего преступления. Как и в каждой французской семье, ребенку к обеду подавали бокал виноградного вина, а ему-то десерта сладенького хотелось! Так со временем тайно угнездился в душе дворника комплекс недополученного и недосъеденного.
Проявляя сострадание к гибнущему от кондитерского комплекса и, как следствие, жутчайшего диабета преступнику, комиссар вспоминает недочитанный когда-то роман Достоевского «Преступление и наказание» и в том же стиле позволяет дворнику самому прийти назавтра в комиссариат и сдаться с повинной. Если тот до завтра доживет, конечно.
Кульминация детективного сюжета мелодраматически страшна и беспощадна к уже обрыдавшемуся зрителю. Мегрэ с чувством выполненного долга и с презрением к славе отправляется домой раскуривать у камина любимую трубку. А осознавший глубину своей вины и раскаяния дворник решает свести счеты с жизнью.
Как бил он несчастного сторожа метлой по затылку, так бьется он повинной головой о мусорный бак, получая несовместимые с жизнью увечья. Но прежде успевает написать письмо на имя главного комиссара с чистосердечным признанием и настойчивой просьбой чутко и деликатно относиться к такому душевному, сердечному, отзывчивому и благороднейшему человеку, как Мегрэ, не отправляя его в отставку, а повысив в должности и присвоив ему какое-нибудь достойное звание – да хоть того же генерала.
Люблю я смотреть это старое детективное кино – пусть глуповатое, смешное и наивное, но добросердечное, трогательное и человечное.