Действующие лица:
Графинья Лизавета http://www.stihi.ru/avtor/tkbpfdtnf
Конюх http://www.stihi.ru/avtor/igorgolod
Мирандолина Перерепенко
Петя Чуб
Козёл Дульсинеи
и др.
и др.
и др.
В Мухотопове с утра было непривычно многолюдно. Рынок бурлил. Молошницы, надев свои ситцевые кружевные кокошники, отбеленные по случаю... Гм! По случаю проведения в их единственном клубе на три села, международного семинара культорологов под девизом: «Искусство в массы! А массы в... светлое завтра!»
Так, забытое высшими музами село, болтающееся между «уже» и «ещё» обрело обнадёживающее «пото'м». Завершалась программа большим концертом мухотоповской художественной самодеятельности, о чём полдня вещала красочная афиша, сожранная к вечеру козлом местной знахарки бабки Дульсинеи.
Мухотоповские подмостки, спешно обновлённые линолеумом раскрашенным под паркет, были готовы принять всякого художественно стоящего, ходящего и пляшущего.А крякающие кресла в свои вальсирующие ряды сидящего. Упасть было некуда не то что яблоку, любая культурная муха, влетевшая на огонёк могла быть затоптана в полёте.
В последний момент, когда Конюх дал команду: «Занавес!..» зав. клубом Мирандолина Перерепенко одним махом губной помады дорисовала картонному Аполлону трусы... Кумачовый занавес дёрнулся и вместо того, чтобы величаво поплыть, резко открылся. Завклубом не растерялась и прикинулась деревом, растопырив свои пальцы. Но её никто не заметил. Пред неземным светом красоты Графиньи Лизаветы, внезапно появившейся из-за Аполлона, устыдились даже засиженные мухами софиты.
Ослепляя зрителей вспышками блёсточек, Графинья объявила: — Сти-хи!
На сцену вышел Петя Чуб, беременный своим баяном и растянул меха...
— ах...оставьте меня в покое... — Лизавета стрельнула глазками в зал: —
я не вами больна мой друг
не кусайте миня... за жывое
не берите меня ... на испуг!
не ходите вокруг кругами
не топчите своих щиблет
не бывать любви между нами
вот такой будет мой ответ!
вам не мять молодое тело
не терзать пацылуем уста...
не такова в мужья я хотела...
бизразличны...мне вашы ...места!
сеже страсть..я скажу вам пытки..
и душевная..кабала..
хоть бы кто...подошол к калитке..
я бы всю сибя отдала! © (http://www.stihi.ru/2014/02/07/8268)
Зал рукоплескал и неистовствовал, эстеты и поэты прыгали в единственном проходе, легко побивая, сами того не ведая, мировые достижения прыжков в высоту с шестом, требуя повторить представление на БИС! Мимо пролетел роскошный букет одуванчиков, следом помидор... Конюх поймал. Попросил жестами кинуть бутылку водки, колбасы и хлебушка. На что получил ответ... жестами тоже.
Графинья посылала воздушные поцелуи. Они летели в публику. Самые красивые мущины ловили их пригоршнями и рассовывали по карманам... Некрасивые ловили тоже и становились красивыми.
Конюх ревностно следя за количеством улетевших на сторону, перехватил последний недолетевший поцелуй Лизаветы, чуть было не упавший в оркестровую яму. И в этот миг его осенила мысль открыть свою звезду.
Прошлой ночью он, встав на цыпочки своих кирзовых сапог и, балансируя на перевёрнутом ведре, заглянул по привычке в дырку тощей калитки, ведущей во двор Графиньи Лизаветы. Конюх увидел её!
— Будешь моей?.. — спросил Конюх звезду. Звезда ткнула своим лучиком Конюху в глаз и прошелестела: — Открой...
С обратной стороны стояла Лизавета, собравшаяся тайком выпорхнуть на свидание. Конюх уловил это каким-то мужским сверхчутьём, втянув ноздрями запах земляничного мыла и пудры «Шашель».
На следующий день, пока ещё не разъехались культурные засланцы, ближе к вечеру было решено открыть торжественно звезду Конюха. Звезда была видна только смотревшим в дырку деревянной калитки, утыканной занозами. Похоже, что кроме самого Конюха любоваться далёкой звёздочкой желающих не нашлось. Столичные театралы выдохнули: — Верим! И понеслось!..
Графинья Лизавета махнула саморучно вышитым в пятом классе платочком и оркестр на расчёсках исполнил тушь. К бубенчикам Конюха привязали алую ленточку, второй конец привязали к «ношке» Графиньи. Она не стала дожидаться когда поднесут золотые ножницы на парчовой подушке, резко дёрнула ленту на себя, чиркнув изящным длинным ногтём мизинчика где-то посередине...
Радостный крик Конюха, срывающийся на фальцет, утонул в хоре голосов: «И мне!!! И мне!!! И мне!!!» — это разливали «брашку» из зелёных помидор.
— И мнеееее... — прохрипел Конюх.
— Тебе только с пятью звёздами можно! — взбрыкнула Графиня. И скрутила под нос ему кукиш, красиво оттопырив в сторону мизинчик.
Из толпы отделились четыре местные звезды и, обнимая Конюха за разные места встали с ним рядом тесно прижавшись друг к другу. Конюх спасительным взглядом обвёл толпу односельчан высматривая пятую...
— Наливай, Графинья! — гаркнула грудным баском пятая звезда и свалилась, не теряя своего сияния под ноги Конюху.
Тут же все успели загадать желания. Не успел только скотник Афиноген, получивший в лоб. Пятая звезда в полёте наступила на его грабли, но как и положено звезде, отлетев, осталась целой и невредимой.
Афиноген встрепенулся и отчаянно заорал: — Горько! Эхо его крика улетело в тишину ночи. Улица была пуста.
Афиноген долго щурясь, пялился в рассыпанные неведомо кем созвездия, тщетно пытаясь рассмотреть среди них звезду Конюха...
Надо завтрева зайтить к Звездочёту... — трезвый, как Месяц, скотник загадочно улыбнулся... Кто же была Пятая звезда?
А? Кто?..