***
Светлые тона, призрачная дымка,
И, кажется, что ты попал вглубь сказочного замка.
Осени там нет, и, наверное, не будет,
А нет, вру, Левитан постарался.
Александр Македонский – героический портрет,
Франческо с Молевичем передают привет.
Так хочется окунуться в их страстные наброски,
Но понимаешь, что картины – лишь жизни отголоски.
***
Девушка подалась вперед всем телом, разглядывая очередную картину и смотря на нее черными как смоль глазами. Остальные посетители Эрмитажа несколько сторонились странную леди и старались не подходить к ней слишком близко. Возле нее скопилось такое ожесточение и внутренняя боль, что она отталкивала других людей. Производила она и вправду неизгладимое впечатление. Словно сошла с картин Эдварда Мунка. Черные волосы, достигающие линии талии, темные глаза и бледная, светящаяся на отблесках солнечного света от стекла, кожа. Была одета она в серое готическое платье. Многие люди, было, подумали, что она из какого-то молодежного движения, но сразу же отмели подобные мысли, глядя на ее аристократичную походку. На лице никаких эмоций, лишь холод из-под которого иногда пробивался восторг от вида какой-либо картины.
Девушка остановилась возле картины Михаила Врубеля «Демон». Начала вглядываться и впервые подала хоть какие-то эмоции – она улыбнулась.
Демон сидел. Такой был печальный, тоскливый, мощный, охватывающий ужасом. Он в глубоком раздумье бессильно охватил руками колени. За ним горел огонь, из земли вырывалась магма, но она выглядела как мозаичный орнамент и сливалась с демоном, подчиняя его тьме. Девушка смотрела на контур его фигуры. Вглядывалась в глаза. Кажется, что она смотрела на что-то знакомое и немного родное душе. Картина властвовала над ней.
Прошло много времени. Вечер. Белые ночи. Люди уходят из музея, спеша куда-то, лишь она стоит и не двигается. Смотрит на него, не сводя черных бездонных глаз. На секунду пробегающей девочке показалось, что демон смотрит на аристократичную незнакомку. Все ушли. Осталась только девушка и картина. Нет! Девушка и Демон.
Она сглотнула и еще больше побледнела, сжала холодные пальцы, даже не пытаясь согреться. Реальный мир как будто потерял все краски.
Пусто. Рядом никого. Девушка чуть слышно произнесла:
- Ну, вот и все. Мы здесь одни. Ты можешь выходить. – Голос отозвался эхом.
Ждала. Долго ждала. Никто не ответил, и она легонько кивнула, разметав уложенные до того времени волосы по хрупким плечам.
- Рама мешает тебе, верно?
Опять тишина. Девушка несколько разозлено посмотрела на фигуру демона, потом достала листок и ручку. Написала и положила, спрятав возле картины. Ушла не обернувшись. На выходе смахнула слезу, похожую на льдинку, отколовшуюся от айсберга.
«Когда-нибудь ты вернешься в реальность, освободившись от проклятия картинной рамы, но меня в этом мире уже не будет. Человеческий век слишком мал.
Твоя Mistress Darkness»
Небольшой комментарий: недавно читала книгу "Сказка о самоубийстве" А. Полярного, заинтересовалась самим писателем, так как он достаточно современен и узнала, что живет он в Питере. Вспомнила про Эрмитаж и вдохновилась)