Мишурой паутина в углу одинокой квартиры, только шепот гардин и задумчивый взгляд полутьмы.
Мне еще далеко до мгновенья готовить мундиры, чистить орден и шпагу. И петь /пред рассветом/ псалмы.
Мне еще далеко. Да вот только ж кому это скажешь. За окном тишина пялит жуткие /ночью/ глаза.
От сгоревших свечей на обоях чернильная сажа вновь рисует портреты. Да вру я. Ее образА...
Отболела любовь. Отболела рубцами. На сердце. Сединой на висках. Закружилась далекая даль.
На губах то ли соль, то ли привкус отравленных специй. Онемели слова, кроме слова /последнего/ - Жаль.
Я...Такой же как все. Рву рубаху, что давит мне горло. Пью вискарь по утрам, запивая вечернюю грусть.
Только что ж так хочу я. Ее. Может, это лишь голод? Холод прошлой любви обездвижит когда-нибудь.
Пусть.