В бесконечном нигде – ни в воде, ни в камнях, ни в ветрах.
В безграничном ничто – ни принять, ни понять, ни развеять.
Три ноль ноль – на мобильном.
Пульсирует нервное – «ах,
замороченный сон…», подсознания четьи-минеи.
И уже не заснуть.
Желтым глазом совиным – луна
наблюдает, как ты измеряешь аквариум комнат
бледной пуганой гуппи.
Бездонно молчит тишина,
шевелит плавниками, преданий о суше не помнит.
Где-то суша и сушь,
длинным «ш-ш-ш-ш» разгоняется зной,
крутит пыльный волчок,
и до сепии красит округу.
А тебя любит дождь,
прогулявший шестой выходной,
барабанит в стекло: «Здравствуй, рыбка, никак друг без друга.
Ты да я, мы с тобой – многослёзные. Сплин навсегда».
Растечёмся по древу беседою двух водолеев.
«Ты меня понима…».
Утекает в безвестность вода,
и среда обитанья текущий момент не жалеет.
Всё – вода в решете или в ступе (толочь – не толочь?).
Удержать бы мгновенья –
не примут ни мольбы, ни рупий.
Обронив пару звёзд, улетает совиная ночь,
и в дождливое утро плывут стайки суетных гуппи,
забывая о снах без границ…