Их с хрустом выдирали из еще крепких тел старинных доходных домов, которые перестраивались по вкусам новых хозяев. Изящные стеклянные стаканы, заключенные в чугунные или железные кованые решетки с замысловатой дверцей – подъемные механизмы, чудо конца позапрошлого века, первые лифты.
Они стонали – их не слышали. Они не желали сдаваться – и их превращали в искореженную груду обломков и битого стекла. Чудом сохранившиеся кое-где скамеечки, обитые когда-то бархатом, казались намертво сросшимися с полом – иногда мозаичным.
В щепки, в крошево, на помойку, на свалку! Лифт в стиле ретро… в Москве ничего подобного найти невозможно, за этим нужно ехать в Европу, да и там еще – наищешься.
Взамен на освободившееся пространство ставили новейшие подъемные механизмы: гладкая, холодная сталь, стерильный пластик, хромированные ручки, электронные приспособления. Все по последнему слову техники – но почему-то страшно становится при мысли о том, что эта герметичная коробка вдруг остановится, зависнет между этажами, окутается кромешной тьмой…
Утонченная пытка для горожан, с рождения страдающих от клаустрофобии.
И еще более утонченное издевательство: таблички с надписью: «Берегите лифты». Эти таблички висят на первых этажах типовых панельных домов-муравейников, где лифты ломаются чаще, чем работают, где полы в кабинках густо покрыты мусором, а стены исчирканы «народным творчеством», куда входить не столько страшно, сколько противно.
Берегите лифты… Увы, мы не уберегли те изящные, кружевные, прозрачно-хрустальные, которые почему-то редко ломались и в которых почему-то никогда не было грязно.
Я мысленно кладу цветы на несуществующую могилу первых лифтов. Я оплакиваю убитое человеком чудо…
Не убивайте старинные лифты!