I
Полк драгун разместился на зимних квартирах.
Бабье лето вошло с ними в город, и город проснулся.
Сколько ухарства, сколько задора в усатых задирах!
Сколько жизни в биеньи листвы, сколько нервного пульса!
В эти дни мы с однокашником после раскопа
Пили пиво в одном из дворов, любовались осенним
Цветом листьев. И надо же так – вышли в штопор,
И к полуночи – мы в погребок за белопенным…
А в харчевне народу – драгуны и штатские рядом,
Honky-tonk-пианист и за стойкой весёлый хозяин.
И сирены юны и шустры, так и целятся взглядом.
Всё так мило и шумно. Проходят выходные окраин.
А с утра обнаружил себя на скамье. Всюду грядки.
И капустный кочан упирается в чёрный ботинок.
От реки – гомон, топот, команды зарядки.
И рябит в покрасневших глазах от вчерашних картинок.
II
Я кружил по Заречью и забрёл в незнакомый район,
Где дома деревянны и одноэтажны, заборы кривы.
В свете утра всё серо. Трущобный прохладный каньон,
Комья смёрзшейся грязи, лишь сверху – кусок синевы.
Между тем уже солнце пригрело, расплавило твердь.
Лёд на лужах так ломок, звук шагов превращается в хруст.
Оставалось идти наугад и под ноги с вниманьем смотреть,
Огибая то яму, то дерево, то унылый разлапистый куст.
Оставалось идти. Вот уже начинались мостки
По краям непролазной дороги – дощатый настил.
Обломилась доска – и по пояс. Лишь особняки
Так обманно близки. Я пошёл, а точнее поплыл
По растопленной грязи, а солнце светило сильней.
Вязкий дым ветхих труб, холод сводит, всё мокро, всё грязь.
И качаются доски вокруг. И всё глубже, грязней, холодней,
И – контрастом – небесная синь. Чистота про запас.
III
Лет двенадцать тому я сидел в неотопленной кухне.
Сквозь помехи приёмник мне слал музновинки туда,
Где ещё актуальны блатняк и дубинка-эй-ухнем.
Тёплым был только чай и в брошюре учебной бурда.
Я учился учить после лета смешных приключений.
Я учился читать допоздна и выстраивать день.
Каждый день интересен – ну да, ноль каких-то сомнений.
Каждый день – в стаже маленькая ступень.
Ни гроша, но зато на селе не особые траты.
Ненормирован день падавана. И ужин остыл.
Между строчек конспекта уроков всё мне чудились парты,
Перемен суматоха, ребячий дурашливый пыл.
От конспекта к конспекту – планированья, уроки.
До сих пор я не думаю, чтобы это прошло мимо зря.
Лет двенадцать тому – велики ли подобные сроки.
Вечер нынче, как тот. Свежий вечер конца сентября.