Как то в царствии одном
Жили десять мужиков,
Десять штатных, удалых,
Столяров – мастеровых.
И ещё жила – была,
Фея, девица одна,
А при ней был царь Балдон,
Мужичками правил он.
Царь Балдон неказист был –
С мужичками лес рубил,
С ними вместе воевал,
Вместе водку попивал.
Ну, а эти мужички
Были все не простачки.
У кого папаша шишка,
У кого язык не прост,
У кого полна кубышка,
Ремеслом кто перерос.
Все по-разному косились
На Балдона втихаря
И по тайному грозились
Выбить кресло у царя.
И пугали его даже –
Мол, Царь – Фею украдём
И царю царей расскажем,
До Всевышнего дойдём!
А царёк Балдон строгает,
Ничего его неймёт,
С ними гвозди забивает,
Вместе с ними водку пьёт.
Даже стал чуть-чуть построже
К подхалимам - крикунам,
У кого папаша шишка, тоже,
В лес почаще посылал.
Собрались мастеровые
У Царь - Феи во дворце,
Стали в позы боевые,
Челом били на крыльце.
Пожалей, мол, царь-девица,
Огради нас от царя,
Нам такой, мол, не годиться
И тебе не нужен зря.
Выбирай из нас любого,
Кому быть царём, сама,
Удалого, непростого,
Лучшего мастерового,
Или просто проходного
Шалопая, болтуна.
Оглядела Фея оком
Разношерстную толпу
И сказала ненароком
Свою краткую молву –
Столяра мастеровые,
Раскрасавцы удалые,
Лучше вас во всём нет царстве,
Расходитесь по домам,
Не позорьте государство,
Я Балдона не предам!
Вот проходит много время,
Наша Фея стала злее,
Царь Балдон – экий босяк
Рубит эдак, рубит так…
Палкана на всех спускает,
Двери в царство замыкает,
Норовит всегда в субботу
Разогнать всех на работу.
Ходит строгий, палки гнёт,
С мужичьём уже не пьёт,
За любую повинную
Пишет Феи докладную.
Мужичьё тут взбеленилось,
Ещё пуще обозлилось,
Говорят на царску рать
Будут войско собирать…
Вскоре войско собралось,
В поле ратном подралось.
В этой битве царь Балдон
Был другим царём сражен.
И посажен был на трон
Царь по кличке «охламон»,
Он у Феи в своё время
Был придворный фон барон.
Поверженного ж барона
С этой свиты не убрали,
Вместо царственного трона
Ему меньше троник дали.
Стали жить при новом царстве,
Да при прежнем государстве.
Фея здесь дела вела,
Боговала, как могла.
В десять раз зверее стала,
На испуг любого брала,
Шантажировать могла,
Свой матриархат ввела.
Мужички пред ней дрожали,
Кушаки, дрожа, ломали,
Фею – птицу и царя
Все боялись, как огня.
Ново званый «Охламон»
Был почти «хамелеон»,
Чепуху всем городил
И учить других любил,
Своих дел совсем не знал,
Только Феи подпевал.
И однажды, как назло,
Мужикам не повезло –
Вдруг откуда ни возьмись
Возле них медведь явись
И помял он мужиков
До болючих синяков.
А кого медведь кусает
Тот ТБ не соблюдает
И положено за это,
Фею, привлекать к ответу.
И поэтому она
Закрутилась, как юла,
Уговаривала их
Дать полцарства на двоих.
Только, что б они сказали,
Что в кромешный ад попали
И, что змей-Горыныч сам,
Их, там взял и покусал.
И, что без памятства они,
Прочь из ада убегли,
Что, мол, сами виноваты,
Горько каются блудни.
Что послабже мужичонка
И умом и телесами
На Горыныча всё спёр,
Приукрасив чудесами.
Он с рожденья был нахалом,
Змея предал с потрохами.
Мужичонка почестней
Не делил полцарства с ней
И в коротеньких пределах
Рассказал, как было дело.
Из-за этого, нахал,
К Фее он в немилость пал,
Горький получил урок –
Больше всех платил оброк.
А заступников она
От кормушки отрекла,
А кому казалось мало –
КТУ к ним применяла.
Газ – Сале 1986г.