Скользивших по всей суверенной воде
глазами холодных цветов
не встретил в их странствиях дальних нигде
двойник их сырых островов.
Корсар, полководец и миссионер,
сняв Киплина бремя долой
с натруженных плеч, подавая пример
прибою, вернулся домой.
Сегодня там скатерть, точь-в-точь как вчера,
белей, чем сама белизна.
Там чайные ложечки из серебра,
совсем как на небе луна.
Там теплые сливки, там хрупкий фарфор.
Там кто-нибудь вскользь, невзначай,
заводит за чаем смешной разговор.
Там сдержанно фыркают в чай.
Там джунгли, там тигры, там тёмные игры,
там копья туземных вождей,
там белый бурнус, там кровавый искус,
там запах горящих людей,
там пыль из-под, пыль из-под, пыль из-под ног,
тамтам, продолжающий бить,
песок, и Аллах, и аллахов пророк,
но лучше, конечно, забыть,
но разве забудешь, все громче тамтам,
и тёмный прибой, что идет по пятам,
все ближе... вон там... там... и там...